Берет меня за руку и ведет в дом.

— Мы подготовимся, а ты пока выбери приличное заведение.

Мне кажется, Беркутов бы кого другого за подобные указания, что ему делать, придушил. Но Ире все спускает. Видимо, так сильно удивлен переменой.

Или любит ее настолько, что готов ради нее на все.

Эта мысль немного режет, но я отмахиваюсь. Нет-нет, еще не хватало завидовать. Я рада, что ее муж оказался нормальней моего.

Вечер предполагаем провести втроем. Но в ресторане, выбранном Вадимом, встречаем Алекса Самойлова с девушкой. Он, оказывается, друг Беркутова. Наша компания пополняется и мне как будто становится легче дышать. С Алексом у нас даже после развода с Ульяновым сохранились хорошие отношения. Только из-за моего отъезда мы совсем не виделись.

Представляет меня Ларисе. И расспрашивает о жизни. Обижать старого друга не хочется и приходится отвечать, как есть: что живу в маленьком городке на берегу моря, работаю администратором в ресторане. По его взгляду читаю, что ожидал чего-то другого.

А вот зря. Мне пришлось устроиться на эту работу, потому что в нашем городе особо с выбором не разгонишься, тем более если нет опыта. Пусть даже имеется диплом об окончании московского вуза. А маленький ребенок — лишь отягчающее обстоятельство в моем случае.

— Зато зарплата неплохая, – отвечаю, словно оправдываясь. — Ребенка обеспечить, да себя хватает. Еще бабушка помогает.

Ну а что? Я никогда не причисляла себя к «золотой» молодёжи, и с Алексом была честна — мы простые люди из народа. Отец инженер, мама педагог. Они, кстати, живут ещё дальше от столицы — в Сибири. В одном городе с папиным родителями. Как ни уговариваем их переехать поближе, бабушка с дедушкой по линии Старковых наотрез отказываются. Папа их бросать одних не хочет, а мама без папы никак.

Поэтому я и живу с бабулей. С тех пор, как ей врачи настоятельно рекомендовали сменить климат на более теплый и влажный по состоянию здоровья. Только учиться поехала зачем-то в Москву. Амбиции не давали покоя, хотелось чего-то грандиозного. Да жизнь заставила обуздать свои фантазия.

Лишь одно меня успокаивает. Матвей. Если бы мне дали шанс вернуться в прошлое и исправить свои ошибки, я бы отказалась. Ради него. Он — мое счастье.

— А как же алименты? Ульянов совсем охренел? Не платит, что ли? — тихо спрашивает Алекс, стараясь не привлекать внимание остальных. Но я вижу, что Беркутов прислушивается.

Качаю головой. Нет, Вова сделал тест на отцовство сразу после рождения Матвейки и через суд отказался от него.

— Нет. Давай не будем об этом. У меня нет ничего общего с бывшим мужем.

— А сын? — Алекс как будто в шоке от подобных новостей. Не ожидал от старого приятеля.

— И сына в том числе.

Ира-то в курсе наших разборок с Ульяновым, а вот ее муж, похоже, впервые слышит. Удивлён.

— Ну вы даете. Сто лет не видел вас и такие новости, — Самойлов озадаченно чешет затылок.

— Просто мы не афишировали.

— А как же настоящий отец ребенка? — вдруг вмешивается Беркутов. — С него ты не пыталась стрясти алименты? Если что, могу помочь.

Застываю с открытым ртом, не донеся до него бокал с вином.

Буквально на пару секунд встречаемся взглядами, и меня пробивает дрожь.

— Лера принципиально не признается, кто отец Матвея, — объясняет мужу Ира, а я уже не знаю, куда глаза спрятать. — И слишком гордая, чтобы просить его помощи. Предпочитает все сама делать.

Спасибо, сестра, теперь и твой муж будет обо мне нелестного мнения, хотя куда уж хуже, он и так.

С другой стороны, какое мне до него дело? Не впервой меня считают дрянью последней. Одни только Ульяновы чего стоили — родители бывшего мужа. Облили меня помоями. Вовка ведь им всей правды не сказал, полностью свалил ответственность на меня, а сам остался в шоколаде. Мне пригрозил, что если вякну что-нибудь, то сразу же все узнают, кто отец Матвея. Я и заткнулась.