На меня вытаращиваются глаза в пол-лица, но я резко прижимаю пленку как можно сильнее.

- Что ты делаешь?! – вопит девочка, пытаясь выдернуть руки или оттолкнуть меня ногами.

Бесполезно. При моих ста двух живого мяса не очень-то легко будет меня отпихнуть. Выжидаю секундную паузу между ее конвульсиями, чтобы с силой обернуть пленкой еще раз. Малышка начинает визжать, не переставая, так что, после секундного замешательства, следующий оборот делаю поперек ее испуганного лица. У меня нет цели перекрыть ей кислород, но из-под стрейча вопли становятся глуше.

Быстро запеленываю ее окончательно. Через минуту маленькая девушка похожа на куколку бабочки, которой прилепили голые человеческие ноги. Ноги болтаются и пытаются ударить меня. Непорядок. Хватаю лапищей обе тоненькие лодыжки, задираю вверх и быстро обматываю пленкой. Потом приставляю ее же связанные коленки Малышке к груди и приматываю бедра к кушетке. При моем росте и ее росточке все манипуляции проделываются достаточно легко и быстро. Руки у меня длинные.

Откидываюсь на стул и пытаюсь осознать, что я творю. Быстро бросаю это занятие, глядя на открывающийся вид.

Из под кокона пленки на меня смотрит миниатюрная женская попка под задранными бедрами. Прямо готовый мастурбатор из секс-шопа. Вот только трусики здесь лишние. Хотя…

Поднимаюсь, отодвигаю кресло и убираю табуретки.

Снова раздается крик. Малышка повернула голову набок и освободила губы. Да что ж такое… Благо, средство есть.

Ухожу в комнату и возвращаюсь с красным кляпом-шариком на ремне. Люблю всякие секс-игрушки. У меня целая коллекция для сведущих женщин. Сдвигаю с лица Малышки стрейч и демонстрирую кляп.

- Слушай. Я могу заткнуть тебя вот этим. Но будет неудобно, и с непривычки челюсть затекает. Потом будет болеть. Может, ты помолчишь? Я татуировщик, соседи все в курсе. А у меня тут часто люди от боли вопят. Так как?

Ее глаза залиты слезами.

- Что ты собираешься со мной делать?

- А на что похоже? Малышка, я планирую лишить тебя девственности, - улыбаюсь я, стараясь не очень походить на маньяка.

- Нет!

- Слушай, да я так подумал… Ну, а почему нет? Почему Олегу, которого ты не любишь, можно, а мне, которого ты тоже не любишь, нельзя? К тому же он наверняка козел, который радостно воспользуется предоставленной возможностью и не будет думать о тебе. А я все сделаю, чтобы тебе было хорошо. Я умею, правда.

Логика примитивная, понимаю, но другой нет.

- Ты не понял… - голос ее дрожит, из уголков глаз сбегают две слезинки. – Я вообще больше не хочу…

- Не хочешь чего именно?

- Ничего. Ни набивать, ни к нему… Я передумала!

- Ну, Даш… Так не делается. Назвался груздем…

Чувствую себя полным идиотом, но слова сами льются.

Ласково беру ее лицо в ладони.

- Послушай. Я не самый плохой вариант для первого раза, правда. Я опытный, у меня уже было семнадцать девственниц, все остались довольны. Большинство сказали, что даже больно не было.

Мне кажется, я слишком нежничаю. Сначала примотать к кушетке, а потом уговаривать? Большей дурости нельзя изобрести. Так что я просто снимаю джинсы и трусы.

Освобожденный член радостно выпрыгивает по стойке «смирно», а Дашины серые глаза расширяются до неестественных размеров. Тут я соображаю оценить ширину ее таза и понимаю ее ужас при взгляде на мою кувалду. Но отступать уже некуда.

- Прости, - виновато пожимаю плечами, - похоже, тебе придется потерпеть…

Она встречается со мной взглядом и открывает рот.

Мда… Кляп все же понадобится…

Сижу и некоторое время любуюсь картиной.

Кожа ножек гладенькая и загорелая. Нет, правда, как такое чудо могло просуществовать в девственности так долго? Недавно только оформилась?