Малышка замолкает в секунду и вдруг её резко и сильно начинает колбасить. Просто восторг! Прекраснее вида мастурбирующей женщины только кончающая женщина. Причем невероятно бурно кончающая. Её выгибает вверх и бросает обратно. И так - все быстрее и быстрее. С губ слетают бессвязные звуки, она явно не может это контролировать. Кушетка ходит ходуном от ее и моих рывков, всю конструкцию трясет, тонкие металлические ножки того и гляди подломятся.

Чувствую, как яйца начинают наливаться тяжестью. Оттуда она начинает, как живая, растекаться по паху и выше, ноги напрягаются. Волна какой-то внутренней щекотки пробегает вверх по спине до самого затылка, отдаваясь в голове зарождающимся звоном. Звон заполняет голову, руки конвульсивно сжимаются на ее бедрах так, что Малышка вскрикивает. Тело работает уже независимо от головы, рывками всаживая член  в многострадальную киску. Потом тяжесть и щекотливая волна стягиваются в самую головку, и я едва успеваю выдернуть ее наружу.

  Меня выгибает назад, ничего не соображаю, только чувствую, как напрягся пресс, а пульсирующий и вздрагивающий член проталкивает сперму. С трудом разлепляю веки и вижу, как она, вылетая по крутой дуге, падает прямо на шею, лицо, и волосы Малышки, покрыв ее белесыми каплями. Трусь стволом о губки, никак не могу успокоиться. А член все выстреливает и выстреливает семя. Давно у меня такого не было. Ноги подгибаются, словно из них выдернули кости, приходится опереться на кушетку.

 Ух! Вот это накрыло, так накрыло! Хочется упасть прямо здесь и не шевелиться. Но не могу. У нее, бедной, наверное, все уже затекло…

С сожалением смотрю на оттопыренную попку. Несмотря на мощнейший оргазм, желание не пропало от слова совсем. Член и не думает опускаться. Соблазн невероятно силен… Но тут я замечаю, как пульсирует, возвращаясь после вторжения к нормальному размеру, маленькое влагалище, и со вздохом сожаления понимаю, что анальную дефлорацию придется отложить на потом… Не изувер же я, в самом деле. Да и будет ли вообще это самое «потом»… Но бросаю взгляд на лицо Малышки и с радостным удивлением замечаю намек на улыбку в уголках ее залитых спермой губ.

На подкашивающихся ногах подхожу и краешком полотенца стираю следы своего пребывания с ее лица.

Потом наклоняюсь и медленно прикасаюсь губами к ее губам. Запах спермы ударяет в нос, но мне все равно. Вообще всё - все равно.

Потому что ее губы приоткрываются навстречу.

Наш поцелуй глубок и сладок. А взгляд ее прекрасных глаз не таит злобы. Чудеса. Просто чудеса.

С трудом оторвавшись от ее губ, высвобождаю из пленки спеленутое тело. Когда Малышка с трудом разгибает затекшие ноги, мне становится немного неловко, так что я отворачиваюсь к столу, где разложено все для несостоявшегося сеанса.

- Кирилл…

Поворачиваюсь. Моя чудесная оттраханая девочка сидит и смотрит на меня, закусив губу. Пардон. Уже женщина. Созданная мной женщина. В какой-то степени мое творение.

- А ты теперь набьешь мне "Собственность Кирилла Тердина"?

Смотрю на зардевшееся личико Малышки и счастливо улыбаюсь. Теперь я ее никому не отдам.

- Я боялся, что ты уже и не спросишь.

3. Эпизод 2. Утренние процедуры

ЭПИЗОД 2. Утренние процедуры

ДАША

Когда я ночую у Кота, то просыпаюсь, как правило, на час раньше и смотрю, как сладко он спит.

Огромный, весь покрытый красивыми узорами и не всегда красивыми картинками, надписями. Живого места нет. И при этом ужасно милый. Такое странное сочетание… Во время нашего первого раза я посчитала его полной сволочью, и даже думала заявить в полицию, но то, что он со мной сделал… Вернее, как сделал… Все вымело такие мысли из головы. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного, только слушала хвастливый и насквозь неискренний треп приятельниц об их сногсшибательных оргазмах и об ужасах первого раза. Теперь я страшно рада, что ошиблась.