– Вы меня пугаете. Отойдите, пожалуйста.

– Я многих пугаю, малышка, но тебе не стоит меня бояться. – Я оставил след своих губ на ее макушке. От ее волос пахло ванилью. Такой приятный запах вызвал во мне волну возбуждения.

Я с легкостью обхватил ее за талию своими ладонями, немного приподнял и посадил на тумбу. Она взвизгнула и схватила меня за плечи, но, осмыслив свои самовольные действия, отдернула руки, отчего я чуть не застонал от неудовлетворения.

– Руслан Владимирович, что вы делаете?

– Ты меня не услышала, девочка? Я сказал, что хочу, чтобы ты была моей.

– А я не хочу.

Ее отказ вызвал во мне прилив злости. Я всегда получал то, что желал. А если мне этого не давали, то я брал силой… или хитростью.

– Значит, ты хочешь, чтобы я уволил твоего отца и приписал ему долг в несколько миллионов долларов? Думаешь, он сможет мне его отдать, малышка? Вряд ли. Скорее, он сопьется от горя либо от безысходности покончит с жизнью.

Большая часть моих должников так и заканчивали. Либо сами умирали, либо я продавал их жалкие тела и души. Пусть я покончил с криминалом, но связи остались.

– Вы, вы… – она мямлила что-то себе под нос, а в глазах показались слезы, – вы же сказали, что виноват не мой папа. Вы его даже повысили. Почему сейчас говорите такие вещи?

Она была на грани истерики.

– Соня, девочка моя, я оставил твоего отца лишь для того, чтобы тебя не расстраивать. Ты еще не поняла этого?

Она тряслась от страха. Все же я давил на это невинное создание слишком сильно. Ее психика шаткая. Опустив глаза вниз, я поразился увиденному: ее руки были в крови, ногтей не было видно из-за алой жидкости. Я готов был ударить эту маленькую дуру, но пересилил своего внутреннего монстра и лишь одарил ее парой ругательств:

– Твою мать, что ты, блядь, сделала со своими пальцами?

Я опустил ее на пол и повел к раковине, подставив ее руки под холодную воду. Сам же потянулся за аптечкой и вынул ту из шкафчика.

– Какого хера ты сделала? Ответь мне, Соня, – развернув ее к себе, вцепился в нее взглядом.

– Я не хотела. Это привычка.

Могу поклясться, что мой глаз в этот момент дернулся. Но я не мог на нее долго злиться, когда из ее тела вытекала кровь, пусть даже это были несколько капель. Я сел на стул и посадил девушку себе на колени.

– Вода льется. Нужно выключить, – под этим дебильным предлогом она хотела слезть с меня.

– Сиди, – рявкнул я на нее, прижав к себе сильнее.

– Но счетчик мотает.

– Замолчи, девочка. Ей-богу, замолчи, – сдерживал я себя из последних сил.

Достав пластыри, я начал заклеивать пальцы этой недотепы. То, что она затихла и не предпринимала больше попыток слезть с меня, радовало. Я обклеил ей все разодранные пальцы, не зная, сколько это заняло времени, и наградил себя за сдержанность, поцеловав ее в плечико. Соня тут же очнулась, приступив к своим жалким попыткам вырваться из моей хватки.

– Если еще раз ты поранишь себя, то получишь по своей жопе. Поняла? – я усилил хватку на ее талии в желании получить ответ на свой вопрос.

– Да. Отпустите меня, пожалуйста.

Я ослабил руки, позволяя ей соскочить на пол. Она тут же подлетела к раковине и закрыла кран, вызывая во мне смешок.

Раздался звонок ее мобильника. Она медленно подошла к нему под моим пристальным взглядом и ответила на вызов:

– Алло, папа.

Из меня вырвался горячий воздух. Ее батя-лох бесил меня до мысли задушить его собственными руками.

– Да, да. Хорошо. Пока.

Она отложила свой телефон, выжидающе смотря на меня.

– Что сказал?

– Он останется на ночь в офисе.

Я не сдержал умиротворенную улыбку. Было бы невозможно справиться со всеми делами, которыми я его нагрузил, за пару часов. Даже если он сделает все до утра – этот неудачник меня удивит.