Да пожалуйста.

Вообще отлично.

Я на этот ужин и не собиралась, что я там забыла?

Наоборот, сегодня мы с одноклассницами договорились в парке на скейтах покататься. А вместо этого папа поставил меня перед фактом: вечером будешь сидеть в ресторане и улыбаться Маше и ее сыну.

То есть чужим людям.

И делать вид, что будущие члены нашей семьи мне жутко нравятся, видимо, тоже надо.

Спускаю ноги в рваных кедах на асфальт. Жую жвачку и сдуваю упавшую на лоб фиолетовую прядку волос.

Прядка длинная, доходит мне до подбородка. На закатном солнышке она так переливается, я просто в восторге.

Лишь сегодня днем была в салоне, и мне сделали эту стрижку - короткий ежик волос сливого отлива, хохолок на макушке, и вот эта вот прядка.

Я в восторге.

А папа в бешенстве.

- Значит, так, - он обходит машину. Видит, что я открываю заднюю дверь и достаю оранжевую сумку со скейтбордом. И у него глаза лезут на лоб. - Я твою эту доску в щепки сегодня расколочу молотком, - обещает он и смотрит на вывеску парикмахерской неподалеку от ресторана. - Пойдешь сейчас туда, - приказывает он мне. - И потребуешь смыть с тебя всю эту, тьфу ты, - он смотрит на мою прическу и машет рукой.

Вешаю на плечо чехол со скейтом и мотаю головой.

- Это красиво, папа. Почему я должна...

- Маша! - гаркает он вдруг и распахивает руки для обьятий. И стремительно шагает к яркой высокой блондинке, что элеганто выходит на улицу из красной мини-машинки неподалеку от нас.

Они обнимаются. Расцеловываются. Его рука обвивает ее талию.

- Егор вот-вот подъедет, а твоя дочка где? - щебечет Маша.

- А моя..., папа мажет случайным взгядом по моему лицу, и... - с подружками в парк умотала, дозвониться не смог, - заканчивает он.

Я в шоке.

Парочка шагает мимо меня к дверям ресторана.

- Вот же влюбленные дураки, - фыркаю от смеха, и едва успеваю поймать жвачку, вылетевшую изо рта.

Зажимаю ее в кулаке, удобнее перехватываю скейт и, подпрыгивая, несусь к урне. Я не обиделась, ни капельки, совет да любовь, и третий лишний, по имени Егор, в придачу на ужин.

Хихикаю и с размаху влетаю носом в чью-то твердую грудь. Поднимаю глаза, и...

- Твою ж мать, - ругается высокий и широкоплечий, темноволосый Бог укладки. Его гладкие волосы зачасаны назад, и щедро политы гелем, на нем темные брюки и черная фирменная футболка с маленьким белым лейблом на груди.

Ой, то есть это не лейбл. А моя жвачка. Прилепилась к нему, когда парень на меня налетел.

Он смотрит на подарочек. И двумя пальцами, брезгливым щелчком, сбрасывает с футболки Орбит.

- По сторонам смотреть не пробовала, или иголки мешают? - он кивает на мою новую модную стрижку. - Сначала, как дикобразы, волосы обкромсаете. А потом ходите, пугаете народ.

От изумления присвыстываю.

Не послышалось? Меня дикобразом только что обозвали?

- Надо было к тебе на курсы записаться, - поднимаю глаза на его прическу, - ты же ведешь курсы? С заголовком "Хамло и прощелыга даст вам десять советов, как не пугать народ".

- Чего? - переспрашивает он и усмехается сам себе. - Хамло? Таак, мелочь, давай, ноги в руки, и катись отсюда, за новой жвачкой. А то тут взрослые дяди и тети, - он показывает на двери ресторана, - отдыхают от таких вот, как ты, цветов жизни. Всё, малыш, не шали.

Не успеваю придумать достойный ответ - в его руке разрывается громкой музыкой смартфон. Король укладки улыбается и прижимает телефон к уху. И совсем другим, мурлыкающим голосом говорит в динамик:

- Алло, да-да, извини, сбросилось. Случайно на дикобраза напоролся, и это в центре города, представляешь. Это Егор Аверин, узнала меня?