- С мужем своим общайся! - выплевываю ей в спину, и она резко оборачивается.

- Что? - взгляд темный, прищуренный, в нем блестит интерес. Такой узнаваемый, женский. Она медленно осматривает меня с ног до головы, будто бы видит впервые.

Ругаю себя за несдержанность, я как ревнивая дура. Еще и вывалила свое отношение к нему всем на обозрение.

- Та-а-ак, - тянет мама, шагает на меня, - я чего-то не знаю. У вас с ним что-то есть, да? Со сводным братом. Спишь с ним. Или...- она впивается в меня взглядом, будто бы на женщину смотрит, не на дочь, и улыбается. - как там кляку-плаксу зовут? Ника?

9. Глава 9

семь лет назад, конец июня

Кидаю полотенце на пол и торопливо затираю воду. Она хлещет и хлещет из сорванного крана, горячая, и мне обжигает ноги.

Отжимаю полотенце в ведро.

Жуткий потоп.

Сводный брат меня убьет.

Только ведь он сам во всем виноват. Нагрубил при первой встрече, насмехался, сказал, что меня нельзя пускать в приличный ресторан.

А сейчас я просто хотела пошутить. Это несправедливо - заставлять меня домработницей у него служить.

Кто ж знал, что у крана сорвет резьбу и я затоплю квартиру?

Сдуваю фиолетовую прядку, спадающую на лоб и смотрю на наручные часики. Минутная стрелка неумолимо подбирается к восьми, и Егор вот-вот явится.

А тут такой тарарам.

Точно прибьет.

Выжимаю полотенце. Сквозь шум воды слышу протяжный звонок в дверь.

Егор.

Он заходит в квартиру, самоуверенный, элегантный, в классическом костюме красивый, как бог. И злой, как черт. Подмышкой держит бумажный пакет, из которого торчит французский багет и пучки зелени.

А я с ног до головы мокрая, стою с тряпкой, босой пяткой шлепаю по луже.

- Я все объясню, - торопливо заверяю и шагаю навстречу, и резко торможу на полпути, когда из-за его спины появляется женщина.

Такая же высокая, как и сводный братец, ее длинные черные волосы вьются мелкими кудряшками. На ней явно дорогущее платье и сама она...жутко взрослая, она похожа на директрису какого-нибудь лицея, деловая хватка, акульи зубки. Тонкими шпильками узких туфелек она переступает по лужам и с брезгливостью спрашивает:

- Егор, милый, это что за бардак?

Она смотрит на меня, и выражение лица не меняется, и я себя тараканом на чистой кухне чувствую. И тихо взвигиваю, когда Егор швыряет в воду пакет с продуктами и хватает меня за руку.

Волоком тащит меня за собой, выталкивает на лестницу.

- Ты что в моей квартире устроила, коза мелкая? - он прикрывает дверь, отрезая от нас свою даму.

- Да ты даже не выслушал! - мну в руках мокрое полотенце и запрокидываю голову, - я просто хотела...

- Значит, так, сестричка, - он берет меня за плечи и наклоняется к моему лицу. Пристально, неотрывно, смотрит в глаза, - ты мне только что сорвала лучший вечер в моей жизни. С лучшей в мире женщиной.

В памяти тут же рисуется самодовольное брезгливое лицо его мегеры, и я вспыхиваю, значит, меня можно обзывать дикобразом, а она - лучшая в мире женщина.

- Она же старая, - вырывается у меня невольно. - Сколько ей лет?

- Побольше, чем некоторым глупым дикобразам, - он отступает, берется за ручку, - Варя, для твоего же блага, - он смотрит на мою фиолетовую прядку и с мрачной усмешкой растирает лоб. - Не попадайся мне больше на глаза, поняла? - он заходит в дом.

- А...- шагаю за ним, хочу сказать, что у меня там скейт, и рюкзак, и кеды, но не успеваю.

Дверь хлопает у меня перед носом.

❤️❤️❤️

Прижимаю к себе Нику и подхожу к окну, выглядываю на улицу.

Вечер, но двор весь в снегу, и поэтому светло, видно детскую площадку, заваленную сугробами песочницу и качели.