— Ты справишься, я верю в тебя! — захихикала Рита, закрывая дверь на защелку. — Считай это боевым крещением!

А потом прислушалась к сдавленным ругательствам Марка и громко добавила:

— И не матерись при ребенке!

После этого, довольная как слон, она залезла под струи горячей воды и даже глаза прикрыла от наслаждения. Какой же кайф! Интересно, надолго ли хватит Рихтера? Рита бы ставила на пару дней, а потом ему однозначно надоест вся эта возня с ребенком и он свалит в гостиницу. Поскорей бы!

5. Глава 5

— Пачка салфеток? Целая пачка? Серьезно?!

Рита, только что вышедшая из душа, не верила своим глазам. С утра на столике лежала едва начатая упаковка детских влажных салфеток, но после того как Рихтер ликвидировал последствия одной отдельно взятой аварии в одном отдельно взятом подгузнике, они кончились. В ведре теперь высилась гора использованных салфеток, а на Арсении красовался новый подгузник, надетый — как и полагается — задом наперед.

— Там все было… непросто, — заявил Рихтер и сложил руки на груди.

— Господи, ну не настолько же! Да этим количеством салфеток можно было десять таких маленьких поп вытереть! — не успокаивалась Рита. — Как можно было с таким простым заданием не справиться, я не понимаю!

— Видимо, мужчины для этого плохо предназначены, — доверительно сообщил ей Марк. — Уверен, у тебя это получается гораздо лучше.

— Да уж как минимум я не трачу столько салфеток! Потому что я не такая отвратительно брезгливая, как ты!

— Что ж, значит все последующие смены подгузника закрепляем за тобой, — деловито сказал Марк и улыбнулся широко и искренне — так, как обычно улыбаются люди, планирующие тебя кинуть. — Рад, что мы договорились!

Рита только рот от удивления открыла, только сейчас сообразив, как красиво ее обвели вокруг пальца. Вот же поганец!

— Что-то не так? — вежливо поинтересовался Марк.

— Все так! — ответная улыбка Риты была приторно-сладкой, как сироп шиповника. — Допустим, подгузники меняю я. А в чем тогда будут заключаться твои обязанности? Марта обещала, что ты будешь мне много и с удовольствием помогать.

— Не надо наглеть, Рита, — вдруг холодно сказал Марк.

Она аж вздрогнула. И от неожиданно презрительного тона, и от того, что первый раз на ее памяти Рихтер назвал ее по имени.

— Если я не ошибаюсь, за ребенком присматриваешь ты, — продолжил он. — И не за бесплатно, заметь. Я тут потому, что присматриваю за тобой, потому что не доверяю тебе. И ты сама это прекрасно понимаешь — не дурочка же. А помогаю я тебе только потому, что Марта попросила.

— А я думала потому, что по племяннику соскучился, — ядовито проговорила Рита. — Впрочем, с чего я так решила?! Ты и нормальные человеческие чувства — вещи взаимоисключающие.

— То, что я тебя терпеть не могу, не повод считать меня бесчувственным.

— Да при чем тут я! — фыркнула Рита. — Я про твою сестру! Она тут почти год совсем одна, с малышом, а ты даже не приехал ни разу. Знаешь, как ей было сложно?

— Она понимала, на что шла. — отрезал Рихтер. — И вообще это все не твое дело, не так ли?

— Конечно, кто я такая? Ты мне еще в школе дал понять, что я для тебя человек второго сорта!

— Я оцениваю людей по поступкам, — отчеканил Марк, его глаза зло горели. — Ты вела себя тогда отвратительно!

— Господи, да сколько лет мне тогда было? Правда считаешь, что подростковые выходки стоят того, чтобы ломать человеку жизнь?

— Ну надо же! — фыркнул Рихтер. — Жизнь ей сломали, поглядите! Слишком хорошо выглядишь для поломанной.

И тут Рита не выдержала: врезала ему со всей силы по щеке, у него даже голова мотнулась в сторону.