В тот вечер, который перевернёт всю мою жизнь, мы дружной компанией сидели в комнате парней. Пили пиво и смеялись над какой-то пошлой шуткой. Я краснела и отворачивалась, когда мне предлагали бутылочку, а Володя повелительным жестом велел выпить. Глотнула и поморщилась, на что компания дружно захохотала.

Неожиданно подвыпивший Володя схватил меня за волосы и впился грубым поцелуем, причиняя боль. Парни заржали, а я, ощутив привкус пива, сигарет и собственной крови, оттолкнула нахала и влепила ему пощёчину. Повисла гнетущая тишина и было слышно лишь моё учащённое дыхание.

Ответная пощёчина не заставила себя ждать, а я отскочила к стене, испуганно взирая на обидчика.

— Кое-кто плохо воспитан, да? — Володя был пьян, зол и унижен — не лучшее сочетание для «крутого» парня. — Так я тебя воспитаю! Быстро на колени, сука!

Он и раньше не отличался вежливостью и всегда был груб. Но я-то жила в полной уверенности, что меня он не обидит никогда. Привыкла к его выражениям и даже не обращала на них внимание, а тогда… Тогда мне дошло. Жаль, было уже поздно.

— Оглохла! На колени, тварь! — орал мне в лицо, а парни с девушками хихикали и с жаждой крови в глазах наблюдали за разворачивающейся драмой. Моей драмой.

— Да пошёл ты! — выкрикнула в ответ и снова получила удар, на этот раз кулаком.

На шум прибежала всполошенная дежурная воспитательница и разогнала нас по комнатам. Я наивно полагала, что утром всё забудется и будет по-прежнему… Что Володя придёт с извинениями и подарком…

Он не пришёл. Но и не оставил меня. Более того, начал преследовать. Зажимал везде, где поймал и распускал руки, унижая меня, и возвышаясь в глазах своих друзей.

Однажды во время обеда слушала сальные шуточки за спиной в его исполнении и что-то в голове щёлкнуло. Наверное, это был тот самый «предохранитель»… Я поднялась, подошла к Володе и вылила ему в лицо свой компот.

В тут ночь он и его друзья отомстили мне. Отомстили не так, как делают это дети. Не крыса дохлая в постель и даже не «тёмная». Они изнасиловали меня втроём. По очереди. Первым был Володя. Он дышал мне в лицо и шептал что-то гадкое, а я была благодарна темноте, что скрывала от меня их лица.                                                              

Рассказывая всё это Макару, я словно вернулась в то время, в ту комнату, куда они затащили меня и, привязав к батарее, как собаку, издевались несколько долгих часов.

Не замечала, что по щекам текут слёзы, а Макар из заботливо утирает. Не чувствовала вообще ничего, лишь боль, что снова вернулась.

Для меня самой странно, что смогла снова не шарахаться прикосновений. Именно прикосновения Макара меня не пугают. Странно, что это не изменилось даже после его поступка…

Я захлебывалась слезами, душил ком в горле, но продолжала рассказывать. Всё в подробностях. Я помнила их смех, каждое вторжение в меня и мерзкие стоны. И это всё сейчас изливала Макару — человеку, что поступил со мной почти так же.

— Хватит, — он попытался заставить меня молчать, но я продолжала.

Слова лились сами вместе с моей болью и страхами.

— Я сказал, хватит! — сильно встряхнул за плечи и я, наконец, пришла в себя. — Достаточно! Смотри на меня! — схватил за подбородок и заставил поднять на него взгляд. — Никто не посмеет даже посмотреть на тебя! Я разорву на куски каждую мразь, что посмеет хотя бы подумать о тебе! Никому не дам! — голос рычащий, как у зверя.                                   

Резко притянул к себе и обнял. Так крепко, что кости захрустели.

— Моя!