– Никто в это не поверит, – буркнул тот, снова прикладываясь к бутылке.

А они спортсмены явно. Норму водного баланса соблюдают. Хотя по Марку видно, что поход в спортзал он не пропускает.

– Поверит, если я запрусь в комнате и буду выть: Алина-а-а-а! – блин, реально провыл! – Али-и-и-на-а-а! А-у-у-у-у!

Последнее получилось дико и по-звериному. Стало смешно. Одетый с иголочки принц воет волком. Что бы сказал отец, если видел?

– Придурок, – Лё улыбнулся.

Я расхохоталась.

– Блин, а представь, я буду завывать с другой стороны? Ма-а-а-арк, – я тоже хотела повторить, но получилось пискляво. – Это скорее котёнок мяукает. Вряд ли услышишь, – я снова рассмеялась.

– Придётся запереться в соседнем доме. Ну, чтобы непосвящённые поняли суть шутки, – кивнул он, тыкая в навигатор. – Мы подъезжаем. Где живёшь? Дюны или Лесная Поляна?

– Где ещё может жить Алинка? Конечно, в Малинке, – я развела руками, продолжая посмеиваться. – Хотя согласна, шутка так себе. Лё, честное слово, я ничего плохого про тебя не скажу и про папу твоему в том числе, – я приобняла его. – Чего ты? Грустный вдруг такой стал. Не нужно. Хочешь, я и твоё имя помяукаю?

– Спасибо, – он улыбнулся. – Просто думаю, как быть… не знаю. Может, ты всё же согласишься помочь нам в том деле? Клянусь, ничего противозаконного или опасного. И это не секта, как ты подумала, просто мы…

– Лё. Даже на соревнованиях по кёрлингу присутствуют медики, – возразил Марк. – Не дави. Там будет полно опасностей. Один Гор чего стоит.

Я, закусив губу, наматывала прядь грязных волос на палец и думала.

– Это правда так важно для вас? Как хоть соревы называются? Что-то вроде студенческой лиги?

– Ага. «Джунгли зовут» для взрослых.

– Это очень важно, – не обратил внимания Лё. – Борьба за корону среди множества влиятельных и частично известных тебе семей.

– А причём тут девушки?

– По правилам претендент должен быть… кхм… перспективен в плане продолжения рода. Плюс что-то вроде вдохновения на подвиги.

– Формально. Никто не заставляет жениться, рожать или ещё что, – вставил Марк. – Просто нужно показать, что у тебя есть женщина, и всё. Если после этого месяца мы разбежимся по разным концам света, бывает.

– Это правда для вас важно? – я переспросила и глянула в зеркало на лобовом стекле, где отразились золотисто-карие глаза Марка.

Он посмотрел в ответ. Так странно. Когда я читала книжки и там описывалось что-то в духе «его глаза говорили так много, хотя он не произнёс ни звука», то думала: ну что за бред? Оказывается, нет. Глазами можно говорить, и Марк за секунду сказал именно много. Я поняла, что это больше, чем долг и желание победить. Необходимость, сравнимая с выживанием… не его, но кого-то важного для него. Марк смотрел так, как, должно быть, смотрели на близких воины-самураи, отправляясь на войну. Мол, я должен, потому что. И да, я знаю, как тебе больно, бла-бла, но из любви к тебе.

Ой…

Что-то меня не туда занесло.

– Сколько у вас времени?

Сердце заколотилось. Я и сама плохо понимала, почему мне не плевать на парней, которых я едва знаю, и большую часть времени, проведенную рядом с ними, пробыла в уверенности, что передо мной извращенцы-психопаты. Хотя… А вдруг это странные манипуляции? Может, хотят в секту свою заманить, которая не секта, как папа-не-папа? Но… не знаю, как это назвать – интуиция, шестое чувство, но мне не страшно с ними. Напротив, очень спокойно. Будто они… свои.

– Ну… – Марк глянул на руку. – Чуть больше шестидесяти восьми часов. Шучу. Не бери в голову. Знаю, у тебя нет причин верить, но я не смогу заставлять тебя делать вещи, значения которых ты не понимаешь, – он усмехнулся и качнул головой. – Нас и правда вырастили не шакалами. Я мог бы соврать, но не стану. Знай, что опасность реальна. Тебя будут провоцировать, обманывать, соблазнять и угрожать. Есть риск погибнуть, если напарник, – указал на себя, – ошибётся.