– Равнять Игоря с отцом в любом случае не имеет смысла, – заявила Сергеевна, отводя глаза.

– И почему же? – заинтересовалась Люба.

– Они разные совершенно. Игорек был хорошим парнем, но больно ветреным. Иван очень хорошо понимал, что упустил его. Оттого и вина его сильная. А тут еще… – Сергеевна опять зыркнула на меня. – В общем… Пропадает мужик. Спасать надо.

– Никто его не спасет, пока он сам того не захочет, – тихо заметила я.

– Ага! Оправдывай себя. Беги.

– Сергеевна! Я не понимаю, чего вы от меня хотите?

– А ты подумай! Умная же баба. Институт окончила!

Томочка вскочила с психом и подалась к выходу, громко стуча пятками. Мы с Любкой недоуменно переглянулись.

– Чой-то на нее нашло?

– Не знаю. Покровский ей как сын. А я, наверное, что-то не так сделала в ее понимании.

– Ой, ну и скатертью дорога! Ты никому ничего не должна. Запомни, Машка. – Люба потянулась ко мне бокалом, ударила о край моего.

– Запомню, – пообещала я.

Мы выпили до дна, я вспомнила, что у меня была припрятана бутылка шампанского, которую мне презентовали ученики еще, кажется, к прошлому новому году. Достала. Почему бы и не напиться, раз в кои веки под разговор пошла масть? Тем более с репутацией хорошей девочки уже вроде и так покончено, можно ни в чем себе не отказывать.

Слово за слово, разговор как-то перекинулся на животных.

– В нашем мире хорошо живется только самкам гиен! А все почему, Марь Ванна, знаешь?

– Нет, – шмыгнула носом, – жги.

– Ну, хоть что у них матриархат, ты в курсе?

– Ага. Кажется, что-то такое припоминаю.

– А почему так повелось? Сча я тебе расскажу – обалдеешь, – разошлась Люба, подтягиваясь ко мне по столу на локтях. – Все дело в гиеновом клиторе.

– Чего?

– Мало того, что он у этих тварей вырастает порядка пятнадцати сантиметров, так они еще могут втянуть его внутрь. Прикинь?

– А зачем? – поперхнулась я остатками шипучки.

– Чтоб самим распоряжаться своей вагиной! Угадай, почему самцы не вступают в борьбу за лидерство в стае?

– Чтобы никто ему не мешал до этой самой вагины добраться?

– Все так просто, да?! – хлопнула в ладоши Люба. – И знаешь что? Я считаю, нам стоит взять на вооружение такую стратегию.

– Писечный матриархат? А что, мне нравится. Только не получится ничего, Люб.

– Это еще почему?

– Ну, вот я, допустим, перекрою доступ к своей вагине, а что сделают остальные… хм… самки? Типа свекровых Эммочек?

– А они тут при чем?

– Да при том, что всегда найдется какая-нибудь…

– Сука!

– Вот именно, заметь, это научный термин! Которая с радостью… хм… ну ты поняла.

– И чой-то получается, а, Марь Ванна? Мы сами дуры?

– Получается так.

На этой грустной ноте у Любки зазвонил телефон, и она засобиралась домой. А я, выпроводив ее за порог, завалилась в кровать, наплевав на все планы, и снилось мне, что в дверь кто-то стучал.

6. Глава 6

В дверь в доме директора школы загремели, едва он сам вернулся из сада, где весь вечер сгребал с земли опавшие листья. Чтобы когда первый мороз ударит, и осыплется все подчистую, было меньше мороки. Сам-то он считал это дурной работой, но директорская жена вот уже неделю зудела – собери да собери. В конце концов, надоело! Сделал. Теперь вот спину простреливало. Гадство.

– Кого там принесло? – удивилась Варвара, с подозрением глядя на мужа.

– Почем мне знать?

Шевцов двинулся к двери, но жена не по возрасту шустро опередила его на повороте. И пошла открывать сама. Сорок лет они женаты, а эта малохольная все не упускала случая подловить мужа на горячем. Николай Степанович сплюнул. Бояться ему было нечего. Зазноба его нынешняя еще неделю назад умотала к дочке в столицу. Так что…