Джози скрылась в дальней гостиной, но и там ее застигли любопытные гости – один даже смертельно ее обидел невинным вопросом, не она ли, случайно, миссис Баэр. Прием длился недолго, и закончилось все лучше, чем начиналось, ибо дождь прекратился и прекрасная радуга воссияла над милыми юношами, когда они выстроились на лужайке и посвятили миссис Джо прощальную песню. Благой знак – радостная цветная дуга над юными головами – всем будто говорил: сами небеса улыбаются их дружному единству, и даже над грязной землей и хмурыми тучами все еще сияет милостивое солнце. С троекратным «ура!» гости ушли, оставив доброе воспоминание о своем визите, и семейство опустошило таз, наполовину полный воды, и взялось лопатками счищать с ковров грязь.

– Славные, честные, трудолюбивые мальчики – на них совсем не жалко полчаса, но пора заканчивать работу, так что до вечера никого ко мне не пускайте, – попросила миссис Джо, предоставив Мэри запереть дом: отец семейства и сыновья ушли с гостями, а Джози убежала домой – рассказать матери, как весело было у тети Джо.

На час воцарился мир, потом снова звякнул колокольчик.

– Одна чудна́я дама спрашивает, можно ли поймать кузнечика в саду, – хихикая, сообщила Мэри.

– Что-что?! – Миссис Джо от удивления уронила перо и оставила кляксу: случалось ей слышать странные просьбы, но такие – никогда!

– Кузнечика, мэм. Я сказала, что вы заняты, и спросила, чего она хочет, а она мне: «У меня уже несколько кузнечиков из сада разных знаменитостей, хочу и пламфилдского забрать в коллекцию». В жизни не слыхала подобного! – Мэри снова хихикнула.

– Пусть хоть всех забирает. Мне только радость от них избавиться, вечно они прыгают на лицо и платье, – рассмеялась миссис Джо.

Мэри ушла, но почти сразу вернулась, с трудом выдавливая слова от смеха:

– Передает благодарность, мэм, а еще просит старое платье или пару чулок – говорит, плетет коврик. Сказала, уже взяла у Эмерсона жилетку, брюки у мистера Холмса и платье у миссис Стоу[29]. Похоже, не в своем уме!

– Отдай мою старую красную шаль, и я буду блистать среди великих. Охотники на львов все сумасброды, но эта, судя по всему, безобидная сумасшедшая – времени у меня не отнимает, да еще смешит. – Миссис Джо, прежде чем вернуться к работе, бросила взгляд в окно: там высокая тощая дама в потрепанном черном платье прыгала по лужайке в надежде поймать юркое насекомое.

До заката миссис Джо никто не тревожил, а затем Мэри снова заглянула в кабинет и сообщила, что к миссис Баэр посетитель и уходить он не собирается.

– Как знает. Я не спущусь, и все тут. День выдался тяжелый, больше отвлекаться не стану, – отрезала замученная писательница, которую прервали аккурат посреди работы над концовкой.

– Я так и сказала, мэм, а ему хоть бы что. Наверное, тоже умалишенный. По правде говоря, побаиваюсь я его – такой он большой, весь черный, ничем его не проймешь, хотя собой недурен, – признала Мэри с лукавой улыбкой – судя по всему, незнакомец пришелся ей по душе, несмотря на дерзость.

– Весь день пошел прахом, я за эти полчаса должна закончить. Скажи, пусть уходит, – ожесточенно велела миссис Джо.

Мэри сошла вниз, а хозяйка поневоле прислушалась и уловила сначала гул голосов, потом вскрик Мэри; памятуя о повадках репортеров и о том, какая у нее симпатичная и робкая служанка, миссис Баэр отбросила перо и поспешила на помощь. С царственным видом спускаясь по ступеням, она остановилась и увидела внизу разбойничьего вида незваного гостя, который пытался штурмом взять лестницу, а Мэри храбро преграждала ему путь.