Дарьяна и не заметила, как они приехали к ее дому. Уж больно приятной вышла дорога. Гринька гладил её ладонь пальцами — на большее не осмеливался — и разглагольствовал об их счастливом будущем. 

- Твой домик продадим, жить будем с моими родителями, — вещал он. — Дом у нас большой, всем места хватит. С матушкой уж точно уживешься, она у меня славная. И с детишками потом поможет, и скучно не будет. А кур заберём, конечно. Хотя у тебя вон какой огород! Огород жалко.

Дарьянка жмурилась. Спорить было рано, но ни в какие Погорелки она, разумеется, не собиралась уезжать. Её дом неплохой, крепкий, целых две комнаты и кухня. Крышу надо перестилать да угол дома один этой весной покосился, так на то у нее мужик есть теперь. И забор бы переделать... и сарайчик поправить. И сенник поставить, ага.

Ну вот куда она поедет? И Малиновка — деревня славная. Тут у нее подруги, тетка двоюродная, трактир опять же. Тут и торговый тракт ближе, а значит — торговли больше. Кому Дара в Погорелках будет продавать свою вышивку? То-то же! 

- Ну, куда твою животину сгружать? — деловито поинтересовался Гринька. — Где тут разделать её лучше?

- Та возле сарайчика кинь пока. Я вот думаю... — Дарьянка с сомнением посмотрела на вздымающийся бок дракона. — А может, и не издохнет? Отпою его бульончиком. Шкурку поотрастит. Здоровая-то шкурка всяко дороже будет. 

— Ну да, — быстро согласился парень, которому редкую зверушку было резать жалко и страшно — чай не коза, а всамделишный дракон. — К осени и решим. Все равно они, ящерицы эти, из тёплых краёв. Зиму не переживёт, наверное. 

Дара широко раскрыла глаза. Об этом она тоже не подумала. Ну конечно, звери-то местные все лохматые, где ж видано, чтобы змеи да ящерицы зимой выползали? Спят они под снегом всегда, а может, и дракон в спячку впадет? От дура-то! 

— Да, — сказала она. —  До осени. Выгружай его. 

Не особо церемонясь, Гринька просто перевернул телегу. С громким шлепком облезлая серая туша выпала на траву.

—  Чаю нальешь, хозяйка? — радостно спросил скорняк. — Поди и пироги у тебя есть?

—  Щи есть, — обрадовалась Дарьяна. — Со сметаной. Может, пообедаешь, Гришенька? Время-то уже к вечеру, умаялся ты... 

—  А чего бы и нет? — с готовностью согласился парень. — С радостью великою. 

—  Погоди, только зверушке воды хоть налью. Может, пить сможет, — решила Дара. — А ты иди, Гришенька, умойся пока да за стол садись. 

Но Гринька, как мужик, маленькую Дарьяну в сторону отодвинул, приволок от крыльца большое корыто и перевернул в него ведро воды, стоящее у крыльца. Дара только руками махала и восхищалась. Сам, молодец какой! 

Потом она с умилением и некоторой тревогой наблюдала, как Гринька умял весь котелок со щами, да еще пряники все с чаем слопал. Однако! Ей бы одной этой пищи до исхода недели хватило! 

Может, муж — это не совсем то, что ей нужно? Это ж готовить сколько придётся? И уборка, и стирка, и ещё... дети, бррр. Детей Дара не хотела. Пока. Рано. Вот только после свадьбы дети неизбежны. Никуда не спрячешься. 

— Спасибо, Дарьянушка, накормила-напоила, — поблагодарил Гринька. — Пора мне. О, а зверушка твоя оклемалась, похоже.

Дарьяна заглянула за сарай. Дракон по-прежнему лежал без движения, но уже мордой в корыте. Совершенно пустом. Что ж, не помер и хорошо. Вот только чем его кормить? Вряд ли он будет овёс или сено, как лошадь, верно?

Гринька уехал, оставив после себя пустой горшок, крошки хлеба и пыльные следы на полу. Дара вздохнула. Радость от неожиданного сговора уже закончилась, а проблемы остались. А ведь если сватов зашлют — что делать? Их хлебом-солью встречать надо. И не только. Нужно наливку из подпола доставать, а жалко. Наливка вишневая, хоть и прошлогодняя, но вкусная неимоверно. Дарьяна её планировала продать по осени на ярмарке. Теперь шиш. Сваты все выпьют. Беда.