- Я бы сама добежала. Вы же торопитесь, - по-прежнему не догадываясь, что происходит, Лиля сопротивляется на автомате. Будто это встроенная функция, которая никак не отключается. Или брак при производстве. Сложно мне придется с такой «несовершенной моделью». Я привык к беспрекословному подчинению.

Покачав головой, выхожу из машины, перехватываю зонт у подбежавшего охранника. Обхожу капот, чтобы открыть пассажирскую дверь.

- Да, Лилия Владимировна, в точку, - подаю ей руку. - Домой дико хочется, поэтому, будьте добры, пошевеливайтесь, - повышаю голос.

Чувствую прохладу на ладони, словно ветерок прокатился. Я был прав: ее кисть ледяная. А еще маленькая и невесомая. Едва касается моей, подрагивая.

- Хм, благодарю, - лепечет Лиля растерянно, принимает зонт и шагает под ним к крыльцу.

Мы с мальчишками следуем за ней.

- О, а Лиля в гости к нам? – спохватывается Леша, сориентировавшись быстрее англичанки.

- Класс, - одобрительно кивает Даня, шлепая по островкам воды.

Лиля оборачивается, непонимающе сводит брови, изучая нас. Не замедляя шаг, случайно сталкивается на пороге с управляющей. Лихорадочно извиняется.

- Добрый вечер, Альбина Степановна, - передаю женщине детей.

Пока она помогает мальчикам разуться, Лиля застывает рядом со мной, будто врастая в землю. Терпеть не могу, когда подчиненные туго соображают, но ей прощаю замешательство.

- Виктор Юрьевич, у нас гости? – управляющая сканирует хрупкую фигурку встроенным рентгеном. И тоже тормозит, как допотопный компьютер. - Что же вы не предупредили, я бы…

Устав от объяснений и пустых переговоров, я укладываю ладонь на поясницу Лили.

- Не совсем, - подталкиваю ее в теплый коридор, иначе так и будет стоять под дождем, изображая из себя садовую статую. - Лилия Зимина, соискательница на должность нашей няни. Вы должны быть в курсе, - небрежно представляю девчонку, и ее лихорадочный, ошеломленный вздох прокатывается по помещению.

- Да… Агентство… - Альбина восстанавливает логическую цепь. – Вы опоздали, - пристреливает и без того растерянную Лилю строгим взглядом, но спотыкается о мой предупреждающий – и смягчается. - Сейчас я быстренько собеседование проведу.

- Это лишнее, - отрезаю бесстрастно и прохожу вглубь дома. - Она принята. Оформляйте.

- Хотя бы рекомендации проверю, - включает неуместный профессионализм. Начинает утомлять меня.

- Даня, Леша, вам Лиля нравится? – выкрикиваю в холл, где возятся с одеждой сыновья.

- Да! – одновременно показывают большие пальцы в знак одобрения. Вот кто в этом доме понимает меня с полуслова. Пятилетки умнее и находчивее взрослых.

- Как видите, рекомендации у Лилии Владимировны отличные.

- Как скажете, Виктор Юрьевич, - лениво растягивая слова, со скрипом произносит Альбина и поворачивается к побледневшей англичанке. – Жду вас завтра в восемь со всеми документами. Не опаздывайте.

Лиля неестественно медленно взмахивает ресницами, заторможено переводит взгляд с управляющей на меня, смотрит не моргая, будто читает только по губам и если отвернется – пропустит важную информацию. Внешне почти ничем не выдает своего настроения. Поза не меняется, руки крепко держат сумочку, плечи опущены. Может, так кажется из-за бесформенного светло-коричневого плаща, который совершенно не идет девчонке: добавляет ей возраст, прячет фигуру, невыгодно оттеняет и без того бледную кожу. Похож на кокон, в котором прячется бабочка и не хочет освобождаться. Не учитывает, что если не выберется в нужный момент, оболочка затвердеет, навсегда похоронив ее внутри. Глупой, упертой бабочке уже не суждено будет расправить крылья и взлететь. Но это ее жизнь и ее выбор.