Сомневаюсь, что нет – деньгами в квартире просто пахло. Ладно, не будем привередничать. Я сгреб купюры и сунул их в карман брюк.

– Могу я попросить? – спросил Янину.

– Что? – насторожилась она.

– Чаю, – я указал на жестянку. – Просто замечательный. Никогда подобного не пил.

Янина подошла к шкафчикам и, открыв дверцу верхнего, достала жестяную банку.

– Вот! – поставила передо мной. – Муж из-за границы привозит.

Понятно, откуда тут деньги…

– Благодарю! – кивнул я, сходил в прихожую и принес портфель. Достал из него тетрадь с ручкой. – Фамилия мальчика? Ваш телефон?

Она послушно продиктовала. Я записал, черкнув после пометку: «0,5 К». В этом времени не поймут, сам же буду знать. Социализм – это прежде всего учет, как учили нас на лекциях. Янина наблюдала за мной с уважением во взоре. Знай наших! Это вам не какой-то там Чумак из телевизора. У него – лохотрон, у нас – солидно…

К вокзалу я шагал в отличном настроении. Город не казался более мрачным. У меня вновь получилось! Плюс денег заработал. Хм! Янина, не желая того, установила тариф на мои услуги. Прежде понятия не имел, сколько просить. Пятьсот рублей – сумма немаленькая для советского человека, но не запредельная. У многих на счетах в сберкассах тысячи лежат, которые сгорят после гайдаровских реформ. Деньги тратить не на что: товаров мало. Квартиры большей частью бесплатные, за автомобилями и мебельными гарнитурами очереди. Уже и за телевизорами появилась – в перестройку разметают все мало-мальски ценное. Народ нижней чакрой чувствует: на страну надвигает песец – большой и лохматый. Не у всех, конечно, денег много, но на лечение найдут. И не надо считать меня рвачом! Это выгодная инвестиция. Заплатив раз, избавляешься от расходов в дальнейшем. Не нужно никуда ребенка возить – сам сходит, матери детей найдут приличную работу. Сейчас они выбирают ту, что дает возможность ухода за больным, а на такой платят мало. Многие вовсе на пенсии сидят. Заплати – и будешь жить обычной жизнью. Это, между прочим, великая ценность. Понимаешь, когда потеряешь…

Выйдя на Ленинградскую, я прошагал мимо комплекса зданий БГУ. В будущем здесь возведут новый корпус, территорию облагородят. Зайти, что ли, в отдел кадров, написать заявление об увольнении? Оставаться в университете я не собираюсь. Нет, глупо. Заявление не возьмут – отправят к декану за визой, а тот, полагаю, в отпуске. Вернется к вступительной кампании. Да и некуда спешить. На кафедру не дергают, через неделю уйду в отпуск – аж до конца августа. Хотя предупредить стоит, не то выйдет подлянка. Где найти преподавателя накануне учебного года? Позвоню – на факультете ко мне относятся хорошо. Пусть ищут замену…

Из троллейбуса я вышел за две остановки до своей. Следовало заняться приготовлением еды – Галя, похоже, на нее забила. Я зашел в овощной магазин, купил картошки, свеклы, лука и томатной пасты. Свалил покупки в авоську, предусмотрительно захваченную с собой. Ассортимент в магазине удручал: ни тебе свежих огурцов, ни помидоров, ни фруктов. Чеснока – и того нет. Картошка и свекла вялые, томатная паста в литровой банке – меньше не нашлось. Кто-нибудь еще будет рассказывать про замечательные продукты в СССР?

Уходя из дома, я достал из холодильника говядину и оставил в миске на подоконнике. В первой половине дня сюда светит солнце. Как иначе разморозить? Печек СВЧ здесь нет. Пока ездил, мясо оттаяло. Я помыл кусок, срезал мякоть, косточку с остатками говядины бросил в воду и поставил вариться. Сделаю борщ. Из мякоти – гуляш, перец и лавровый лист имеются. Хорошо бы забомбить мясо по-аргентински, но где взять сладкий перец и другие компоненты?