Но даже я, при всем моем оптимизме, не был готов бросаться туда без подготовки.

– Нужно допросить кого-то из солдат, – сказал я.

Солдаты это столкновение пережили. Я видел, как бежал их лидер, поступил он правильно, но все равно не слишком благородно. Думаю, понаблюдав за битвой Сатурио, он решил, что сейчас откровенно демоническая тварь начнет пожирать его недавних соратников. Отменить он это не мог, видеть не хотел и ускользнул в одну из сот высокотехнологичного улья.

Сатурио Барретт, в свою очередь, оказался милосерднее монашки: своим противникам он раздал сотрясение мозга, переломы костей, синяки – и не более того. Меня он в свое время так не жалел. Теперь солдатам предстояло дожидаться своей участи на четвертом уровне. Местные торжественно поклялись их не жрать, хотя я не очень-то верю в человеческую честность.

Пока все были живы, и их можно было допросить. Процесс оказался бесхитростным: лучшие из лучших настолько боялись Сатурио, что отвечали на любые его вопросы без единой заминки. Тут не стоило забывать, что таким, как они, доступна не истина, а скроенная для них правда. Но это ничего, при должном уровне адекватности разобраться можно.

Например, они свято верили, что лет пятнадцать назад станция застряла тут случайно. Поскольку основная миссия потеряла смысл, люди решили сосредоточишься на выживании. Руководство взял на себя совет станции, он и принимает решения по сей день. Хвостовую часть признали непригодной для общего доступа из-за утечки радиации из реактора. Большая часть населения сосредоточилась в третьем уровне, названном Лабиринтом. Второй уровень – по большей части рабочая зона: там сохранились фермы, лаборатории, единственная на всю станцию больница. Ну а первый уровень – это относительно небольшое помещение, где проходят совещания, только и всего.

Что же это означает в переводе на человеческий язык?

Никакого совета тут нет, есть мелкий диктатор по имени Чарльз Ллойд. Как только стало ясно, что выполнить миссию он не сможет, а дальнейшее столкновение с аномалиями Сектора Фобос усилит мятежные настроения, он решил остановить станцию после первой же аварии. О том, что «Слепого Прометея» не так сложно починить, он благоразумно умолчал.

Как только в хвостовой части корабля начались странности, Ллойд ее тут же изолировал. Потом попытался уничтожить, не смог и стал использовать как источник рабочей силы и всякой гадости. В это время третий уровень перестроили в Лабиринт. Официально это делалось для борьбы с уже известной местным астрофобией: они установили, что ее провоцирует уникальное для Сектора Фобос излучение, и постарались нагромоздить на его пути как можно больше препятствий. Внешние «соты» остались нежилыми и звались тут буферной зоной. Не худшая идея, за это хвалю. Они еще и установили сигнализацию, после срабатывания которой на «Прометее» проводились проверки для раннего обнаружения зараженных.

Официально Лабиринт создали только для этого, но когда всё ограничивалось официальными причинами? Я прекрасно видел, что такое размещение населения не способствует заговорам и мятежам. Людям приходится сосредоточиться на том, чтобы выжить, и любые капризы Ллойда и его товарищей, привыкших звать себя высшими, воспринимаются как нечто логичное и обоснованное.

То, что на фермах второго уровня якобы нельзя постоянно жить, потому что там экосистема хрупкая, – вообще сочинительство, причем небрежное. Нет там никакой отдельной системы, это не какой-то уникальный мир, который Ллойд случайно подобрал на райской планете и уложил себе в кармашек. Фермы проектировались с учетом условий космических станций – и проживания там людей. Байку про экосистему наверняка придумали для того, чтобы люди не привыкали к хорошей жизни – и чтобы соглашались поработать за гроши с приятным бонусом вроде возможности подышать свежим воздухом.