– Холодно… – сказала она спокойно.

Олег лишь сейчас сообразил, что занавеска – не тонированное стекло и что его тоже видели. Видели, как он тут торчит, наблюдает, и всё такое… видели – и не возражали.

«Решил, небось, вчера оторваться, вот и нашел себе отрывальщицу… Да… Только почему же я не помню ничего? Наркотиков, стерва, подсыпала! – повторно стрельнуло в мозгу. – Наркоты или клафелина, они много рецептов знают… Подсыпала – память-то мне и тю-тю… А что ж она не убежала?.. Дура, что ли? Мыться полезла. Извращение какое-то…»

– Э-э… – подал голос Олег, не вполне понимая, что он собирается говорить.

– Сказала же, холодно! – раздраженно бросила блондинка. – Шорохов, закрой дверь, слышишь?

Черт! Вот черт… Фамилию-то он зачем ей назвал?

«Не называл! – явилось очередное озарение. – Она сама… сама узнала. Документы проверяла. По карманам шарила. Скотина…»

Олег попытался вспомнить, сколько у него было денег. Вспомнить не удалось.

«Сколько бы ни было, взяла бы да отвалила, – подумал он, зверея. – Не взяла… Может, она не простая, а эта… с намерениями?.. с планами?..»

– Тебя как зовут? – вымолвил он, прихлопывая дверь. Из кухни действительно сквозило, совсем не по-июльски. У Олега возникло желание выглянуть в окно, но это он отложил на потом. Обнаженное тело за шторкой занимало его гораздо сильней. – Как зовут? – повторил он сурово.

– Ха-ха… – кисло произнесла женщина.

Олег ждал, что за этим последует какое-то продолжение, но продолжать незнакомка не собиралась. Она с мокрым шелестом сдвинула занавеску и, сняв с крючка полотенце, начала не спеша вытираться. Влажные волосы норовили свернуться в хитрые локоны и прикрыть глаза – не то чтобы совсем изумрудные, но всё же зеленоватые.

Женщина оказалась подозрительно мила: курносенькая, с неглупым взглядом и с высокими восточными скулами, хотя, кроме скул, ничего восточного в ее внешности не было. Зато была маленькая цветная татуировка – морской конек. На левой груди.

«Под правую руку…» – отстраненно подумал Олег.

Блондинка заметила, что он на нее таращится, но не смутилась, а наоборот, задорно покачала бедрами и накинула полотенце ему на шею. Перешагнув через бортик ванны, она попала ногой в мягкий розовый тапок без задника и стала почти на голову ниже. Розовых шлепанцев Олег никогда не покупал, но сейчас ему было не до них. Рядом, всего в нескольких сантиметрах, проплывал симпатичный конек.

– Ты не ответила, – напомнил Олег. – Как тебя зовут?

– Ой, ладно, Шорохов, прекрати! Не смешно, – женщина надела махровый халат, такой же розовый и чужеродный, как тапочки, и, фамильярно пощупав Олега за штаны, улыбнулась. – Даже не мечтай. Ты сегодня наказан.

Оставив его в полной прострации, она направилась на кухню, при этом у нее еще хватило наглости пропеть пару строк из какой-то песни, – что-то там про любовь и вечные расставания.

Олег, возбужденный и злой, бестолково потоптался возле стиральной машины, провел ладонью по потному зеркалу и беззвучно, одними губами, выматерился.

– Как тебя зовут? – крикнул он.

– У тебя заело? – так же крикнула она, хозяйничая с чайником.

– В смысле?..

– Смени пластинку. Неинтересно. Что на работе?

– На какой работе? – проронил он, выходя из ванной.

– Ну не на моей же!

«Она и про работу знает, – отметил Олег. – В милицию позвонить?.. Стыдно. Чего доброго, приедут со съемочной группой из «Криминальной хроники». Потом на всю страну покажут. Вот потеха будет…»

– Слушай, я тебе ничего не должен? – спросил он. – Ну… за это… за услуги.

– Олег!.. – блондинка, нахмурившись, помахала ножом. – Прекрати, Шорохов, мне надоело. Чай будешь?