— А как идет добыча янтаря? — спросила-прокричала она так, что её вопрос услышали, кажется, в хвосте самолёта.

Атлан ответил односложно и кратно. Этого оказалось достаточно, чтобы развернуть часовой рассказ о украшениях дарининой матушки.

— У нее есть бусина, — с легким придыханием проговорила ведьмочка, — величиной с горошину!

Беседа о бусине заинтересовала мага. Феликс, будучи невольным свидетелем их разговора, узнал, что семья Атлана занимается добычей океанического янтаря в северном море. Янтарь этот — крайне редкий материал. Каждая бусинка, будь она хоть с песчинку размером, на счету.

— О да, — подтвердил Атлан, — припоминаю. Этот кусок добыли как раз на Балтийском берегу. Мой дядя Шаба, — он погрустнел, — в молодости был ныряльщиком...

Дарина тут же подхватила, будто ждала упоминания этого самого дядюшки.

Конечно же, оказалось, что дядюшка и ей приходился дальним, очень дальним родственником.

Скоро выяснилось, что Атлан вместе с женой были спешно приглашены почтить его память.

— Как?! — воскликнула Дарина, — дядюшка Шаба умер? — и тут же взяла себя в руки. — Ну конечно же, мне говорила тётушка Луиза. Я обязательно приеду вместе со всеми родственниками проститься с ним, — она сочувствующе приобняла мага и прижалась так близко, как только ей позволял застегнутый ремень безопасности.

— Да, конечно, — пробормотал Атлан, — оставьте свой номер, я его передам распорядителю церемонии.

Дарина, вдохновленная просьбой, бросилась собственноручно вбивать свой номер в телефон отягощенного горем племянника некоего Шабы.

— А вас, должно быть, — обратился Атлан к Феликсу, — Министерство отправило для составления некролога и статьи о жизни нашего дорогого родственника?

— Что? — не понял Феликс, — А, да, да! — подтвердил он, когда длинный кошачий коготь воткнулся ему в ногу прямо через ткань переноски и плотные джинсы. — Все именно так! — на всякий случай подтвердил он еще раз и закивал. Только после этого коготь выткнулся из ноги. В переноски очень по-кошачьи заворчала Катерина Ивановна.

— Мрмя-рмя-рмя.

— Кошечка у тебя нервненькая, — вставила Дарина, недовольная тем, что потеряла внимание мужчины.

Кошечка взмуркнула громче.

— Это очень хорошая традиция, — сказала Атлан, — я думал, о ней уже и забыли. Уже лет пятьдесят, кажется, — припомнил он, — никто не удостаивался чести войти в книгу памяти Министерства. Большая честь для нашей семьи. Дядюшка Шаба, — с теплотой пробормотал он, — был бы тронут таким вниманием. Феликс, — он достал из кармана пиджака визитку, — возьмите.

Феликс послушно принял у него маленький кусочек черного картона.

— Звоните, — Атлан указал пальцем на уголок визитки, — по второму номеру, это мой личный. Первый — рабочий, по нему меня больше нет.

Феликс посмотрел на совершенно черный картон. Ни первого, ни второго номера он на визитке не увидел. Как и какой-либо другой информации.

Атлан совершенно точно принял его за колдуна, введенный в заблуждение министерской печатью. Дарина, знавшая правду, усмехнулась и ничего не сказала. Отвернулась в окошко, впервые подарив своим соседям более чем минутный отдых от своих рассказов.

— Обязательно, — пообещал Феликс.

— Как устроитесь, жду вас, — Атлан проводил взглядом визитку, скрывшуюся в кармане Феликсовой куртки, — Шаба не очень общительный. Но он — весьма уважаемый человек. Был. - грустно добавил он, — мне есть, что о нем рассказать.

— Да? — сказал Феликс, не очень понимая, о чем вообще идет речь.

— Да, в детстве я проводил у него все лето, — поделился Атлан.

Дарина, казалось, увлеченная видом пушистых белых облачных полей, медленно развернула голову. Феликс встретился с ней взглядом. По спине пробежали мурашки — в глубине широко раскрытых глаз ведьмы вспыхивали и гасли голубоватые искры.