Пассажирская очередь, судя по её отсутствию, успела перекочевать в самолет. У конторки с логотипом авиакомпании стояли две девушки в фирменных пиджачках.

На вопрос запыхавшегося Феликса, успел ли он, девушки ответили утвердительно.

— Животное — в переноску, — сказала одна из них, отрывая корешок посадочного.

— Что?

Кошка, то есть, Катерина Ивановна, успела доскакать до стеклянных дверей и теперь сидела перед ними, с интересом разглядывая металлическую ручку в метре над собой.

— Животное весь полет должно находиться в переноске, — равнодушно вежливо пояснила девушка.

Феликс растерянно посмотрел на сотрудницу авиакомпании.

— Хотите, я вам помогу, — вздохнула она, — только кошку сами держите.

Феликс поймал её взгляд у себя на плече только теперь понял, что одна из полученных в шкафчике сумок — с сетчатым боком и веселыми картинками — предназначена для перевозки животных, а не багажа.

Феликс заглянул внутрь. Там лежала маленькая книжица — ветеринарный паспорт.

«Теперь ясно, почему такая легкая!»

Кошка, сидящая у выхода на посадку, сощурила зеленые глаза и грозно зашипела.

— Какая красавица, — восхитились девушки, — с характером она у вас!

— Не то слово, — пробормотал Феликс, — давайте лучше я сам.

Они посторонились, Феликс бросился к кошке. Та прижалась спиной к стеклянным дверям, выставила вперед пушистые белые лапки, явно готовая атаковать.

— Катерина Ивановна, — зашептал Феликс, склоняясь над сверкающей глазами «красавицей», — полезайте в переноску.

Кошка приподняла верхнюю губу, показывая маленькие остренькие клычки.

— Сам лезь, болван! — прорычала она.

Девушки, стоящие достаточно близко, чтобы разобрать её слова, заозирались. Вокруг никого не было. Только этот симпатичный парень и пушистая кошечка.

— Катерина Ивановна, вас что, другие люди слышат? А как же маскировка? — он подтянул цветастую переноску поближе, кошка глухо зарычала.

— Слышат, — подтвердила она, косясь на растеряных девиц, — но я не полезу!

Девушки снова заозирались.

— Говорите тогда потише! — испуганно зашептал Феликс, — И что-то кошачье. Мяу, моу, урр? Я выгляжу как псих!

— Псих? — кошка зашипела, — До психа еще надо дорасти. Пока ты выглядишь как обычно, болван болваном!

Девушки в форме продолжали прислушиваться к подозрительному любителю домашних животных. Феликс обернулся, улыбнулся и помахал им рукой.

— У нас все нормально, мы сейчас! — и вернулся к кошке, которая впечаталась пушистой спинкой в стекло и угрожающе подёргивала лапками при всяком движении Феликса в её сторону, — Катерина! — он поймал яростный блеск в изумрудных глазах и добавил, — Ивановна, нас... вас могут раскрыть! Зинаида сказала...

Кошка перебила его свистящим шёпотком:

— Знаю я, что она сказала! Нам нельзя разделяться, значит радиус небольшой. Артефакт у тебя где?

— Что?

— Коробка, болван! Забрал? Это маскирующий артефакт, он меня… замаскировал! Мощная штука, — она дернула шерсткой на спине, — но шла без инструкции. Далеко не отходи, понятия не имею, как далеко он действует. Раз Зинаида сказала, что разделяться нельзя — значит радиус небольшой.

Феликс тронул рукой куртку в районе сердца.

— На месте, — коробочка лежала во внутреннем кармане куртки, в паспортом и другими важными вещами.

— Это хорошо, — кивнула кошка, — тогда открывай двери и бежим в самолет!

— Как?

— Совсем слабоумный? — зашипела она, — брось на них очарование или цецитас.

«Cecitas или caecitas? — подумал Феликс и на автомате перевел с латыни как „слепота“», после чего быстро обернулся назад. Девушки на стойке напряженно смотрели на него. Одна замерла с поднятой трубкой в руке. Кажется, что-то услышали.