Лес начинался не сразу за домом Травницы, до него ещё минут пять-семь идти надо было. Пару раз мне в одну из сандалий, приём в одну и ту же, попадал камешек, и я пожалела, что не остановила свой выбор хотя бы на туфельках. Дорожка явно была нахожена, а ещё я заметила вмятины от колёс на траве – значит, кто-то сюда и на транспорте заезжал. Постепенно я добралась и до леса.

Я как истинное дитя города с открытым ртом смотрела на обилие растений, мой нос одурел от непривычных и в чём-то волнующих запахов, а уши наслаждались трелями птиц. Животных я пока не видела, что меня обрадовало – я понятия не имела, что делать, если встречу медведя, волка или ещё кого-нибудь, для кого я могла бы стать прекрасным обедом. И почему я никогда не интересовалась тем, как выживать в природе! Наверное, потому, что мне вполне хватало четырёх стен для счастья. Вот занесло меня, так занесло.

И это я только в лес вошла! По бокам дорожки росли низенькие кустики с ярко-красными ягодками, напоминавшими одновременно землянику и малину. В их съедобности я уверена не была и на себе проверять не собиралась. Хватит с меня и того, что я уже по деревьям полазила.

Родительская дача находилась в небольшой деревушке, я бы сказала, на отшибе мира. Леса рядом не было, как и реки, озера или хоть какой-нибудь лужи, где можно было бы поплавать. И уж, конечно, никто не учил меня определять, что безопасно в лесу, а чего лучше избегать. Но даже я догадалась, что гигантская изумрудная змея, внезапно возникшая посреди дороги и ставшая почти вертикально, не была настроена дружелюбно. Не знаю, что там надо делать по правилам юных натуралистов, но вот, что сделала я:

– А-а-а-а-а!..

Естественно, я заорала! А как тут не заорёшь, когда на тебя смотрят два непроглядно чёрных глаза, а тонкий язык-ленточка высовывается в твою же сторону.

– Ой, а кричать-то так зачем?.. – Змея зажмурилась и отшатнулась.

– А-а-а-а-а!.. – Я усилила звуковую атаку. Нет, ну а что?

– Тётенька, прекрати орать, пожалуйста! Уши заложило.

А вот после этих слов я действительно замолкла. Тётенька? Это я-то тётенька?

Пока я пыталась осознать, что мне сказали, кто сказал, как сказал, рептилия вдруг засияла изумрудным светом и постепенно приобрела человеческие черты, пока совсем не превратилась в девочку лет восьми.

– Так лучше, тётенька?

Я молча уставилась на рыжеволосую девчушку в зелёном сарафане поверх белой рубахи. Кудри малышки растрепались, а ступни облепила изумрудная чешуя. Чем не обувка! И всегда с собой!

– В-вроде того, – кивнула я. – Ты кто будешь-то?

– Я-то? – улыбнулась она щербатым ртом. – Я Василиса, Торова дочка.

О-пань-ки… Вот это поворот!

– А ты, тётенька, кто такая? – с любопытством глядя на меня, поинтересовалась девочка.

– Я? Я Травница новая.

– А!.. Папа говорил, что вместо Арины теперь какая-то припадочная. Ой! – Она схватилась за лицо ладошками. – Я не должна была так говорить!

– Всё нормально, – криво усмехнулась я. После вчерашней ночи, я думаю, викинг может меня и не так называть. – Василиса, а ты здесь одна? Где твоя мама?

– А нет у меня мамы, – всё так же улыбаясь, поведала девочка. – У меня только папа есть. Ой, а пойдём к нам домой! – Её тёмно-зелёные, почти чёрные глаза засияли. – Я тебя пряником угощу! Сама пекла!

– Сама? – ахнула я. Пределом моих возможностей по-прежнему оставалось подгоревшее «тёртое» печенье.

– Ага, – закивала она. – Меня папа научил. Он очень вкусно готовит. И сарафан этот тоже он мне сшил.

– Красиво… – пролепетала я.

Нет, ну не мужик, а прямо клад какой-то! Характер только паскудный.