Нехотя открыв глаза, Амира увидела над собой светлые доски капитанской каюты. Она как-то раз напросилась подняться на корабль Кадима так что обстановка для нее не была новой, а даже если бы и была, то ее сейчас это волновало меньше всего.

— Команда в курсе, что мы перевозим молодого парня и жить он будет в моей каюте, — начал Кадим, решив, что если она открыла глаза, то и к разговору готова. — Особо задирать и донимать не должны, но если кто-то перейдет границу сразу говори мне. Я поставил тебя…

— Давай завтра все обсудим, — безжизненным голосом сказала Амира, не отводя глаза от деревянного потолка.

— Это важно, Са…мир. Ты будешь помогать коку все время пока мы плывем, это самая подходящая работа для…

— Кадим, — с нажимом произнесла Амира, — завтра поговорим. Оставь меня, — и чувствуя подступающие слезы, жалобно добавила: — пожалуйста.

В каюте повисла тишина. Видимо решив, что конструктивного диалога от Амиры сейчас все равно не добиться, Кадим молча ушел. Она испытала к нему невероятную благодарность за то, что не стал утешать ее или сочувствовать, а просто оставил одну. Все-таки они почти с пеленок знакомы и временами могут даже фразы договаривать друг за другом.

Отвернувшись к стенке, Амира обняла колени и уткнувшись в них тихо плакала. В голове мелькнула мысль, что она сегодня столько слез пролила, что хватило бы, наверное, на небольшой фонтанчик во дворе. Она сама уже устала от постоянных рыданий, да только как можно держать это все в себе и не плакать? В какой момент она уснула, обессиленная физически и морально этим днем, сама не заметила, но проснулась от громких голосов и топота за дверью.

С трудом продрав опухшие глаза и слипшиеся от слез ресницы, Амира выглянула в круглое окошко каюты. Рассвет еще не наступил, но небо уже светлое. Она не помнила, когда в последний раз вставала в такую рань, да и вставала ли вообще.

Амира пошатываясь подошла к миниатюрной раковине, которая выдавала воду дозировано и настолько маленькими порциями, что только глаза и хватило умыть. Посмотрев в небольшое зеркало над раковиной, увидела красные глаза и растрепанные волосы, хотя коса все еще была прижата шпильками к голове.

Нацепив на себя иллюзию мальчишки, Амира спрятала магией красноту глаз. Не хватало еще чтобы какие-то матросы начали смеяться над парнишкой, когда этот парнишка — она. Еще раз оценив свой вид, подошла к узкой двери и набравшись храбрости открыла ее.

Тут же мимо пронесся какой-то матрос с криком:

— Посторонись!

Амира успела нырнуть обратно в каюту, и второй раз выходила уже оглядываясь по сторонам. Поднявшись на палубу, она открыла рот наблюдая как команда носится по кораблю, а крики и ругань заглушают топот многочисленных ног.

— Клюв прикрой, малец, — смешливо произнес один матрос, неся мимо нее большие тюки.

— А то муха залетит, — подхватил другой и заржал как конь, держа в руках ящики и не замедлившись даже на секунду.

— Не мешайся под ногами, — зло и низко сказал еще один матрос, тоже что-то тащивший.

Амира прижалась к стеночке и с круглыми глазами наблюдала, как куча мужчин носится по палубе туда-сюда и выкрикивают друг другу какие-то фразы, в которых знакомыми словами для нее были только местоимения и союзы. Она резко прикрыла рот, щелкнув зубами, но вот глаза как ни старалась меньше сделать не могла.

— Самир! — послышался сбоку от нее знакомый и незнакомый голос одновременно.

Она повернула голову и с не меньшим удивлением посмотрела на Кадима. Амира наизусть знала все черты друга, но сейчас словно видела его впервые. Это был уже не тот парень, с которым они все детство и юность творили вместе шалости, а молодой мужчина, капитан, строгий и суровый. Чеканя шаг, он шел в ее сторону с идеально прямой спиной и нахмуренными бровями что ей на секунду даже стало страшно.