Улыбка сошла с лица Вадима. Ему было приятно, что Полина вновь беспокоилась о нем, но куда больше его заботило, что она не переживала так за себя. Он подошел к ней и взглянул на ее опущенные руки. Ему безумно хотелось взять одну из них, поднести к ладонь губам и нежно поцеловать, но он сдержался.

– Не говори ерунды. Я не дам тебя в обиду. Ни отцу, ни кому-нибудь другому.

– Но, если из-за этого у тебя будут проблемы, мне не будет лучше.

– Почему?..

***

Время замедлило ход. Все вокруг, кроме Вадима, будто утратило плотность, стало каким-то эфемерным. Почему она так за него переживает? Неужели после вчерашнего ему все еще это непонятно? Простая фраза «потому что ты мне нравишься» так и норовила сорваться с ее губ, но вместо этого она заговорила о другом:

– Я прочитала твою записку.

– Это… да… извини… – Вадим отошел от Полины и нервно потер рукой шею. – Я повел себя как идиот этой ночью. Ты пришла, чтобы меня поддержать, а я чуть не… Боже… Прости. Прости меня.

– Тебе не за что извиняться. Это… это же было не против моей воли.

– Значит, ты не сердишься на меня?

– Нет, не сержусь. Но только ты не думай, что я такая… ну, ты понял.

– Какая? – не понял Вадим, и Полина смутилась еще сильнее.

– Ну… что я ветреная и для меня просто прийти ночью в комнату к парню. На самом деле я никогда так не поступала. И ни с кем не заходила так далеко. У меня был парень, но… – Полина замолчала, поняв, что перешла черту в своих откровениях, и теперь Вадим точно в ней разочаруется.

Но вместо этого он притянул ее к себе и заключил в объятия.

– Я ничего такого о тебе не думал и очень боялся, что утром ты со мной даже не заговоришь. Ты – единственная, кто меня поддерживает. Не могу представить, что бы было, если бы ты меня оттолкнула.

– А ты единственный, кто меня понимает. По-настоящему понимает. И мне тоже страшно, что ты меня оттолкнешь.

Вадим улыбнулся и провел тыльной стороной ладони по теплой Полиной щеке. Она закрыла глаза, чувствуя приятное обволакивающее тепло. Ей хотелось еще многое прояснить и в первую очередь, кто теперь они друг для друга. Но только она осмелела, чтобы заговорить, Вадим легко коснулся ее губ своими. Полина всем телом подалась вперед, плотнее прижимаясь к нему, левой рукой обняв его за шею, а правую положив ему на грудь, туда, где бешено билось сердце…

Им обоим хотелось, чтобы этот поцелуй не заканчивался, но за дверью послышались тяжелые шаги. Полина и Вадим отпрянули друг от друга как раз в тот момент, когда в комнату без стука вошел Виктор Викторович.

– Поли, что ты делаешь в комнате Вадима? – строго вопросил он, внимательно оглядывая детей.

– Она просто зашла поговорить. А что, нельзя? – Вадим шагнул к отцу, загораживая собой Полину.

– Нельзя. Говорить можно в гостиной, в столовой или в саду, но не в комнате. Это, знаешь ли, несколько неуместно. И о чем же таком вы разговаривали, что Поли пришлось подняться в твою комнату? – Виктор Викторович скрестил руки на груди и грозно посмотрел на Полину.

– Я зашла поблагодарить Вадима. Он хорошо ладит с Кириллом.

– Ясно. Но в следующий раз, дорогая, не стоит приходить в комнату брата. Все-таки он взрослый парень. – Виктор Викторович заметно расслабился. Зная свою падчерицу, он легко мог поверить, что она действительно явилась к его сыну, думая только о Кирилле. Вот в Вадиме он не был так уверен, но и здесь не видел проблемы. – Вадим, идем. Чем раньше приедем в мэрию, тем скорее освободимся.

– Да, папа.

Полина не хотела никому показывать своего прекрасного настроения, но было слишком сложно сдерживать улыбку. К счастью, Виолетта, которая позвала падчерицу, чтобы вместе составить список гостей, ничего не заметила. Она с головой ушла в подготовку праздника, поэтому не видела необычного блеска в глазах Полины и не придавала значения ее рассеянности.