Ее слова напоминали мне недавний разговор с соседкой, и я улыбнулась, ощущая, как в душе у меня всё расцветает от ее слов поддержки.

– Спасибо вам, Марина Аркадьевна, – сказала я тихо и заставила ее сесть на стул.

У нее была домработница, но свекровь частенько отпускала ее, любила сама похозяйничать на кухне. Вот только в этот раз я ей не позволила трудиться, помня о том, что недавно у нее подскочило давление. Из гостиной раздавался смех Алисы, периодически – баритон Руслана, так что мы на кухне оставались наедине.

– Я так рада, что вы всё равно вместе. Боялась, что разведетесь. Столько семей разводятся при потере ребенка. Побоялась я, что и Руслан совершит такую ошибку. Ты не обижайся на него и не руби с плеча. Он любит тебя, уж моему материнскому мнению можешь верить. Никогда еще его таким беспокоящимся не видела. Даже в подростковый период, когда у всех мальчиков шалили гормоны. Нет. Он был другим. Любвеобильным, как сейчас говорят, бабником, да, этого не отнять, но ни одна женщина до тебя еще не владела его сердцем. Так что не делай глупостей, милая. Прими совет старой женщины.

– Никакая вы не старая, Марина Аркадьевна, – покачала я головой, возмущаясь. – Да и как же не любил? Он был столько лет безответно в мою сестру Полину влюблен, так что вряд ли я заняла в его сердце хоть толику ее места.

Последнее я произнесла с горечью. Свекровь принимала желаемое за действительное, обманувшись тем, что Руслан впервые женился именно на мне. Вот только мы с ним знали, что дело не в любви. Да, перед предложением руки и сердца он признался мне в чувствах, однако… Теперь я сомневалась, что он сказал правду.

– То была блажь. Охотничий инстинкт. Руслан весь в отца своего, знаю я этот взгляд. Да и я немолода, могу отличить любовь от желания обладать. Когда он смотрит на тебя, то его глаза сияют так, как никогда в жизни при взгляде на другую женщину. И я рада, что его избранницей стала именно ты, Аврора.

– Спасибо, – прошептала я сухими губами, не в силах сказать ей, что хочу развода.

– Я так боялась, что разведетесь. Тогда бы Вика точно выиграла суд и забрала бы у нас Алису, увезла бы в свою эту Европу. Ведь если отец ребенка не женат, это для органов опеки сразу минус. А еще и работа у него неблагопристойная, будем честны. Я ж ему сколько говорила, что надо нормальным бизнесом заняться, да кто же мать слушает? И отец на него управу найти не может. Руслан всегда был у нас самостоятельным и упрямым. В общем, не очень он благонадежным отцом получается на фоне Виктории. Вот так вот, Авророчка! Все семь лет был благонадежным, а тут мать-кукушка явилась, и она лучше моего сына? Да где это видано? Я же из-за этого так распереживалась, что у меня давление и подскочило. Она же приходила сегодня, спрашивала всё, есть ли у Алиски аллергии какие, хочет для начала ее на море свозить. Что ж за мать такая! О своем ребенке почти ничего не знает. А я же с рождения воспитывала, кровиночку мою…

Свекровь продолжала причитать, сетуя на несправедливость, дескать, мать-кукушка столько лет шлялась не пойми где, а теперь хочет Алису забрать, а вот я оцепенела после ее слов. Они набатом продолжали звучать у меня в ушах, и я ничего не могла с этим поделать.

– Секретничаете, мам? – вошел в кухню Руслан. – Ты давление повторно еще раз померила?

– Ох, замучаешь меня ведь всю ночь гонять давление мерить. Вот зачем только я тебе про это сказала? – покачала головой свекровь, но встала, направляясь в спальню.

Мы с Русланом остались наедине, и, когда шаги Марины Аркадьевны утихли, я заговорила.