Мотор заурчал, и машина плавным ходом стала выезжать с подземной парковки элитной многоэтажки, в которой мы проживали.

– Давно пора. А я уж думала, не дождусь, – нетерпеливо буркнула я, метнув на него ядовитый взгляд. Сердито и демонстративно скрестила на груди руки, упрямо уткнувшись глазами в колени. В тонком спортивном костюме бежевого цвета было немного зябко, и я передернулась.

Он же не дал мне времени на долгие сборы, поэтому я просто натянула на себя костюм, сунула ноги в модные громоздкие кроссовки, стянула волосы в небрежный пучок и побросала в сумку вещи первой необходимости.

Руслан нажал кнопку обогрева, и по салону потекло текло, даря расслабленность.

– Давай без сарказма, Аврора, я тебя не трогал, пока ты отходила от потери ребенка, – строго осек меня муж, ощутимо напрягаясь. Даже его плечи стали шире, когда он сжал сильные руки на руке. Мышцы под тонким белым свитером натянули ткань. Он злится?

– Спасибо за заботу! – мой голос зазвенел.

– Я же просил, без сарказма. Что непонятного? – в его же голосе отчетливо слышался металл.

– Мне всё понятно, Руслан, – елейно пропела я, посматривая на него искоса.

– И что же тебе понятно?

– Понятно, что ты сам решаешь, когда нам разговаривать и как, и сколько мне времени нужно на то, чтобы отойти от потери ребенка! – заявила я, вздергивая подбородок.

Наши взгляды столкнулись. Он поджал губы, поглядывая на дорогу. Но говорил четко, словно и не вел сейчас машину. Его спокойное вождение выдавало в нем уравновешенного мужчину, который твердо стоит на ногах и уверен в каждом своем шаге.

– Не перегибай палку. Я ничего не решаю. Взрослые люди просто умеют разговаривать и договариваться. Но о чем я? Тебе больше нравится вести себя как капризный малолетний ребенок. У меня ощущение, что я говорю с Алисой.

Сравнение с ребенком привело меня в смятение.

– Зачем же ты женился на мне? А? Необязательно было. Я могла бы прекрасно воспитать ребенка сама, быть матерью-одиночкой в наше время незазорно. Никто не заставлял тебя жениться на мне! – завелась я с пол-оборота.

– Аврора, сбавь тон. Я не отказывался от ответственности за ребенка, – жестко ответил он, переводя разговор в мирное русло.

– Ты говорил мне другое…

– Речь вообще разве об этом? Мы уже в браке, и я не намерен разводиться, – отрезал он привычным бескомпромиссным тоном, чем вывел из себя. Раньше говорил, что любит, а теперь ни слова об этом. Одни упреки и обвинения.

– Конечно! Ты не намерен! А я, значит, должна терпеть твои измены! Спасибо хоть, что удостоил разговором!

– Нет, это просто невозможно! Ты хочешь к себе какого-то особого отношения? Чтобы я носился с тобой и угадывал твои желания и настроения?

– С чего ты взял? Я ничего такого не говорила! – взмахнула я руками.

– Да? А кто постоянно цепляется к тому, что я не вовремя начал разговор и опоздал с ним? Ты ждала чего-то другого? Я не оправдал твоих ожиданий? – Руслан наклонил голову и смотрел на меня с укором.

– Не оправдал ожиданий? О чем ты, Руслан? О чем ты вообще говоришь?

– О нашем браке, если ты еще не поняла, – процедил он. – Понимаю, что ты могла заскучать, пока я занят на работе. У тебя нет никаких увлечений. Ты не занимаешься домом, не учишься и не работаешь. Пойми, это не упрек, я не требую тебя быть домохозяйкой. Знаю, что ты не привыкла к этому, в доме своего отца тебе не нужно было ничего такого делать, но…

– Знаешь, как говорят? Всё, что сказано до “но”, не имеет значения! Говори, что ты хочешь сказать, без лишних предисловий! Ты меня считаешь бездельницей? – ахнула я от негодования.