А это – смогло. Вернее, эти. Тварей действительно оказалось две.

Больше всего они походили на черных кошек – не очень больших, меньше волкопса, но очень шустрых и прыгучих.

Арбалеты Змейки и Костяники щелкнули почти одновременно. Кто-то попал, кто-то – промазал. Вероятно, попала Костяника, лучше различавшая цель в неверной игре света и тени. Мутант, сбитый в прыжке стрелой с ядовитым червем-шипоносцем, рухнул в дровяную кучу. Однако вторая тварь сумела увернуться и от арбалетного болта, и от пики Василя. Прошмыгнула под кистенем Костоправа, уклонилась от меча Виктора…

Зато Кошкодер в полной мере оправдал свое прозвище.

Удар. Кровь. Шипение и злой разъяренный «мяв!». Раненую тварь отбросило в сторону, но та изогнулась всем телом и приземлилась на четыре лапы.

А вот отпрыгнуть снова не успела.

Короткий клинок в руке Кошкодера настиг ее во второй раз.

Еще удар. Брызги крови. Пронзительное мяуканье. Взмах когтистой лапы, выдравший клок кольчуги, но не доставший до тела капитана.

И еще один – добивающий, сваливший, наконец, черного кошака на землю.

Однако это был еще не конец. Кошкодер заработал мечом быстро и сильно, действительно, буквально раздирая на части мяукающее, хрипящее, бьющееся на земле тело мутанта.

Говорят, у обычной кошки девять жизней. Может быть, так оно и есть. Но у котловой их, наверное, все девяносто девять: настолько живучей оказалась тварь. Виктор, Василь и Костоправ присоединились к Кошкодеру и лишь вчетвером, орудуя двумя мечами, пикой и кистенем, кое-как смогли забить мутанта.

– Ё-о-ошкин кот! – выдохнул Костоправ, разглядывая котловое отродье из семейства кошачьих.

«Да уж, – подумал Виктор. – А как еще такое назвать. Ёшкин кот – он ёшкин кот и есть!»

Из окровавленной бесформенной кучи красной плоти и черной шерсти торчали перебитые лапы с когтями в палец длиной. Проломленный череп скалился пастью, зубы в которой были ничуть не меньше. К счастью, вторая «кошечка», напоровшаяся на стрелу с шипом иглоноса, как упала, так и валялась в дровах. Неподвижно, кверху брюхом, раскинув лапы в стороны. Судя по всему, это была самка. Из левого бока твари торчало оперение. Ядовитый червь, примотанный к древку стрелы, целиком скрылся в глубокой ране.

А если бы мутанты навалились вдвоем? Виктор не был уверен в том, что их караулу удалось бы тогда отбиться. Во всяком случае, без потерь точно не отбились бы.

– Что случилось?! Кто напал?! – из-за повозок по огороженному кольями проходу бежали патрульные. Вроде ребята недалеко были, а объявились только сейчас. Интересно, они случайно так припозднились или специально выждали, пока все закончится?

Костяника опустила забрало. Хотя был ли в этом смысл, если Кошкодер и так уже все знает?

– Назад! – махнул патрулю капитан. – Скажите Инквизиторам: котяры у лагеря. Пусть поднимают тревогу.

Котяры? Вот, значит, как это называется…

Патруль будто ветром сдуло. То ли ландскнехтов напугал тон Кошкодера, то ли они были в курсе, что такое котяры.

Впрочем, Виктора больше напрягало не объявившееся в ночи кошачье племя, а другая проблема. С которой, кстати, неплохо бы разобраться прямо сейчас, пока патрульные свалили. Виктор покосился на Кошкодера. А тот словно забыл о красных глазах Костяники.

Капитан пнул изрубленное тело мутанта с таким видом, будто имел к этим тварям личные счеты. А может, и правда имел. Может, ему котяра глаз выдрал.

– Котловые кошечки, – процедил Кошкодер. – Милые создания, правда? Живут и охотятся стаями, как волкопсы. Только их стая раз в десять больше.