– Хорошо, что ты хочешь обсудить? – спросила она, стараясь придать голосу дружелюбный оттенок.

Вот только притворство не удалось, а собака оказалась кусачей.

Яна не поняла, как очутилась на столе прижатой животом к съехавшей скатерти и с заломленной за спиной рукой. Боль из вывернутого запястья разлилась по телу ошеломляющей волной, не способствуя ясности сознания. Похоже, в отличие от нее Адам свои занятия по рукопашному бою не прогуливал. Яна же так гордилась, что ей удалось подкупить мастера, выписанного матушкой из столицы. Вот сейчас она и пожалела о том, что во время занятий читала книги, а не изучала, как обездвижить человека с помощью одной руки. Адам, действительно, держал ее запястье только левой рукой, правой же схватил Яну за подбородок и вывернул ей голову в сторону так, что малейшее движение, и ей, наверное, свернули бы шею. У Яны все еще оставалась свободной одна рука, но все, что она могла, это стиснуть пальцами мокрую ткань скатерти – пролилось вино.

– Сейчас и поговорим, – раздался сквозь боль голос Адама.

– Отпусти! – то ли потребовала, то ли попросила она, тут же пожалев о сказанном. Оказывается, ее вывернутое запястье еще не достигло пика боли. Адам поднял ее руку выше, и у Яны перехватило дыхание. К счастью, запястье вернули в прежнее положение, и она, по крайней мере, снова смогла дышать.

– А теперь слушай внимательно, – змеиным голосом прошептали ей на ухо. – У меня есть все. Деньги, власть, счастье – ничего не убавить и не прибавить. Бизнес твоих родителей меня не интересует. Я собираюсь полностью отдать его тебе, потому что мне он не нужен. Я согласился на эту сделку из-за тебя. Такой вот я. Увидел тебя однажды на приеме и решил, что ты мне подойдешь идеально. А если я однажды чего-то захочу, то своего добьюсь. У меня уже была жена, но она умерла через год после свадьбы. У нас все могло быть хорошо, но она не приняла мои правила, а те, кто не поступают, как я хочу, долго на этом свете не задерживаются. Пришлось всю информацию о моем браке из этого мира убрать. Вместе с людьми, кто о нем знал. Ты мне нравишься, но для того, чтобы я тебя полюбил, придется постараться. Потому что, если этого не случится, ты отправишься следом за Анечкой. Кажется, ты хочешь что-то спросить. Спрашивай.

Запястье вернулось в прежнее положение, и Яна ощутила, как к ней возвращается способность мыслить. Руку с ее лица Адам не убрал, его пальцы поглаживали кожу за ухом, то спускаясь к шее, то возвращаясь к мочке уха. Ищет болевую точку, предположила Яна и решила не рисковать.

– Чего ты хочешь? – прохрипела она.

– Подчинения, – лица Адама видно не было, но улыбка слышалась в голосе. – Я люблю покорных женщин. И мне не нравятся девственницы. Твоя матушка хорошо сберегла тебя, но твоя невинность меня раздражает. Запомни, если я буду доволен в постели, ты будешь довольна по жизни. У тебя будет все, я даже позволю тебе трахаться с другими мужиками, разумеется, в моем присутствии. Люблю смотреть.

– Какими мужиками? – Яне показалось, что от боли у нее начались проблемы со слухом.

– Я чувствую, как в тебе дремлет страсть, ее надо просто разбудить, – рука Адама перестала терзать ее ухо и вдруг юркнула вниз. Щелкнула пряжка ремня, и брюки Яны оказались спущены на колени. Вместе с бельем. Она дернулась, тут же пожалев об этом. Запястье снова потянули вверх, и девушка не сдержала крика.

– Вот это я особенно люблю, – промурлыкал Адам, продолжая оставаться хозяином ее тела, теперь и в прямом смысле. – Когда кричат. Я тебя всему научу, не волнуйся. Все, о чем ты тайно мечтала, ублажая себя по ночам, сбудется. Я найду тебе идеальных самцов. От тебя требуется лишь покорность. Строптивость проявлять можно, за нее ты будешь получать наказания, но если мы договоримся, тебе и мои наказания понравятся. Тебе нужна властная рука. Станешь хорошей женой и будешь счастлива.