– Что ты, дорогой. Просто забочусь о своем здоровье.

– Наша сделка…

– …не говорит о том, что я должна стоять тут, как идиотка, и смотреть, как ты целуешься со всеми подряд!

Задумчиво почесав подбородок, Райдер взглянул на свою новую подругу: она казалась всецело поглощенной свои делом, однако голова ее была гордо поднята. Он усмехнулся. Так-так! А малышку, оказывается, голыми руками не возьмешь. Да и он тоже хорош. Приехал в форт с одной женщиной и тут же при ней начинает лобызаться с другой. Любая на месте Эмили вспылила бы. К тому же он заметил, что какой-то мужчина, остановившись рядом с ним, с интересом и некоторым удивлением наблюдает за происходящим.

– Когда ты наконец примешь решение, которую из дам осчастливить своим благосклонным вниманием, может, и со мной поздороваешься?

– Джеймс! – обрадовался Клауд, узнав в подошедшем старого приятеля. – Какого черта ты здесь делаешь? И где твоя форма?

– Форма? Этот идиот майор хотел взвалить на меня командование отрядом, а когда я отказался, пригрозил отправить в отставку. – Джеймс пожал широченными плечами. – Ну я и не стал дожидаться – сам ушел.

– Так вот почему ты приехал сюда раньше нас.

– Кого это «нас»? – удивленно спросил Джеймс, и в его серых глазах промелькнуло замешательство. – Мне казалось, что ты отправился в путь один.

– Разреши представить тебе мисс Эмили Брокингер и… – Клауд потрепал Торнтона по голове, – Торнтона Сиерса. А это мой старый друг, Джеймс Карлин.

Кивнув Джеймсу, Эмили продолжала молча чистить скребком свою лошадь.

– Где это вас угораздило познакомиться? – снова удивился Джеймс.

И тут, словно не замечая стоящих рядом женщин, Клауд принялся неторопливо рассказывать:

– Поднимаюсь я на холм и вижу, как эта юная леди плетется по равнине. В одной руке у нее зонтик, в другой веревка, за которую она тащит самого упрямого мула из всех, каких мне когда-либо доводилось видеть, а за спиной у нее привязан этот мальчуган. Естественно, я спускаюсь с холма, говорю ей о том, какую невероятную глупость она совершает, выставляя себя на всеобщее обозрение, а потом предлагаю ее сопровождать. И делаю это, заметь, от чистого сердца.

– Все! Терпение мое иссякло! Слушать этого больше не могу! – Эмили сунула скребок в руку Клауда. – Пойду в магазин, посмотрю, что там у них есть.

– Может, дать тебе денег?

Уперев руки в бока, Эмили презрительно прищурилась.

– Да я не взяла бы от вас ни цента, даже если бы мне пришлось просить милостыню!

– Значит, у тебя и вправду есть свой капитал? Ну-ну… И что ты собираешься купить?

– Новый материал для зонтика, – отрезала Эмили и направилась к дверям магазина.

– Вот видишь, Джеймс, что бывает, когда делаешь людям добро, – сокрушенно обратился Клауд к приятелю. – Сплошная черная неблагодарность.

– Тот день, когда вы и в самом деле сделаете кому-то добро, мистер Райдер, войдет в историю человечества, – обернувшись, не замедлила парировать Эмили и, подойдя к магазину, крикнула: – Торнтон, ты что отстаешь?

Мальчуган тут же бросился вслед за ней, и Джеймс от души расхохотался, а Клауд, ухмыльнувшись, заметил:

– Ну и язычок у этой девчонки! Ты ей слово, она тебе десять.

– Слишком много о себе воображает! – подала голос Джастин, которой надоело, что на нее никто не обращает внимания.

– Куда подевалась продавщица? Может, здесь все бесплатно? – донесся из магазина, в котором также стояли столы для тех, кто желал закусить, не отходя от прилавка, возмущенный голос Эмили.

Джастин стремглав кинулась туда, чего Эмили, собственно, и добивалась, и мужчины снова расхохотались. Затем Джеймс принялся помогать другу разгружать повозку, а Клауд тем временем рассказывал ему о том, как выглядела Эмили в момент их встречи. Это описание немало позабавило Джеймса.