— Иногда я забываю, кто на кого работает.

Если бы не срочные дела в офисе, я бы еще постарался узнать что-то об этой Диане и связи с моим отцом. И надо дать задание отделу по связям с общественностью, чтобы припугнули журналистов ответственностью за клевету, если вдруг попробуют очернить отца. Остановить машину под названием СМИ невозможно, но можно притормозить.

Киваю охраннику на входе, поднимаюсь в свой кабинет, на ходу бросая секретарше:

— У нас должны быть чистые рубашки. Принеси мне. И кофе, двойной, черный, с корицей.

Только я успеваю переодеться и вдохнуть запах свежесваренного кофе, как ко мне в кабинет с кипой бумаг заходит Марк.

— Мне иногда кажется, — говорю, делая глоток напитка, который после больничной бурды кажется нектаром, — что ты, дружище, на меня маячок повесил. Не успеваю приехать в офис, ты появляешься как черт из табакерки.

— У меня экстрасенсорные способности, — серьезно отвечает Марк и кладет передо мной документы.

Вот этим сейчас вообще заниматься не хочется. В голове все крутится эта история с моим отцом и той девчонкой, Дианой.

Чего бы проще, взять и напрямую спросить. Только вот люди лгут. И лгут иногда весьма изощренно, прямо заслушаться можно. Так что до правды придется докапываться самому, пока отец в Праге.

— Тео, ты чего завис, глядя на стену? Стена, конечно, оформлена со вкусом…

— Слушай, — перебиваю я. — Надо бы мне информации кое-какой раздобыть. И не просто факты биографии, где училась, кем работала и в том роде. А все, вплоть до банковских переводов и выездов за границу. Попробуешь?

Кому я еще могу подобное доверить? Знаю, что у Марка есть связи и нужные люди. И на друга можно положиться.

В его глазах мелькает удивление, но вопрос он не озвучивает. Знает, если я ничего сейчас не объяснил, то и клещами не вытянешь. А объясню я все позже.

«Возможно, и объяснять не придется», — усмехаюсь мысленно.

Скоро все появится. И, что хуже всего, появится в сети. А всем известно: что попало в интернет, там навсегда и остается.

После записи моих немногочисленных данных Марк поднимается и пальцем тычет в документы.

— Уже подписываю, — вздыхаю я.

Дверь за другом захлопывается, и я нехотя беру в руки бумаги. Только успеваю просмотреть несколько страниц, как на столе вибрирует мобильный.

— Какие люди, — отвечаю вместо привычного «алло». — Неужели решил ко мне в компанию перейти работать.

— Привет, Тео, — отзывается Эмиль. — А что это ты такой радостный?

— Думал, что ты звонишь сообщить мне приятную новость. Сколько можно работать на этого… — чуть не говорю "идиота", но, помня об их отношениях с Глебом, осекаюсь. — Салтыкова.

— Так ты еще не в курсе, — чертыхается Эмиль. — В сети уже вовсю поливают грязью твоего отца. Пишут, что он связался с девчонкой, которая ему чуть не во внучки годится. И даже фото есть.

— Твою мать! — не сдерживаюсь и, вскочив со стула, начинаю мерить шагами кабинет.

— Кстати, о матери…

— Черт, — уже обреченно вздыхаю. — Надеюсь, она это не увидит. Журналюги чертовы!

— Так ты был в курсе? — удивляется Эмиль.

— Сегодня узнал. Пытаюсь найти концы в этой истории.

Падаю обратно в кресло и понимаю, что работу придется брать домой. И не в свою квартиру, а в родительский. Главное, чтобы представители СМИ не успели пока атаковать дом.

— Если вдруг понадобится помощь, — слышу голос Эмиля, хотя уже и из головы вылетело, что мы до сих пор разговариваем. — Звони в любое время.

— Спасибо, — отвечаю я.

И только сбрасываю звонок, как мобильный разрывается снова. Чего я и опасался… Мама.