Меня словно выкинуло из салона авто на два года назад, в тот день, когда я сделала этот чертов аборт и вернулась домой. Мама стояла на пороге с Мишей на руках и ждала меня. Я прошла мимо, не поднимая на нее глаз, а потом…

— Я сделаю сегодня исключение, Владислава, — он назвал меня по имени, и это означает только одно: проступков больше не должно быть. — Учту, что это стресс из-за ребенка, все же ты молодец, нужно отдать тебе должное, — он задумался на секунду, будто прикидывая что-то в голове, но руку мою так и не отпустил, — все же проехать семьсот километров за ночь — это сильно.

Его снисходительный тон, словно соль на открытую рану, присыпал мою вывернутую наизнанку душу. Он, как слепец, не видящий ничего вокруг себя, топил, уничтожал меня, втаптывая все больше в грязь. И только взгляд Олега заставлял барахтаться где-то поверх вонючей жижи под названием «красивая жизнь».

— Я сегодня неимоверно добр, не находишь? — он наконец-то отпустил мою руку и освободившейся пятерней впился в мои волосы на затылке. — Олег, везем Владиславу домой.

Полное имя, вылетевшее из его рта, резануло слух, и сердце застучало быстрее.

— Смотри на дорогу, Олег, и поменьше назад, все ясно? — не терпящем возражения тоном скорее приказал, чем попросил мужчина.

Расстегивающаяся ширинка предопределила дальнейшие мои действия.

— Давай, девочка, сделай мне приятное, а потом, — он впился в мои губы жестким поцелуем, — я сделаю приятное тебе.

В полумраке салона блеснула его белозубая ухмылка хищника. Давление на затылок, и вот мое лицо уже находится на уровне паха Руслана.

В это трудно поверить, но почему-то сейчас меня заботит лишь один вопрос: откуда у мужчины в таком возрасте может быть постоянный стояк? Я закрыла глаза. Минет. Это то, что Руслан так же любит, как и кунилингус. Помню, как в первые встречи с ним он меня учил ублажать его, а я, наивная, тогда думала, что в этом нет ничего страшного, если твой любовник намного старше тебя. Тем более, впереди маячила престижная работа, безбедная жизнь.

— Давай же, девочка.

Нащупав резинку трусов трясущимися руками, я освободила из плена ткани возбужденный член. Резкий выдох изо рта Руслана, и в мои приоткрытые губы врывается крупная головка с кисловатой каплей на конце. Сглатываю слюну, и желудок тут же сжимает спазм. Сегодня явно не мой день. Только несколько минут назад высохшие слезы снова выступили на глазах. Но сейчас не время плакать, сейчас нужно ублажить мужчину. Провожу языком по гладкой коже и немного всасываю ее в себя.

— Молодец, моя хорошая, — выдыхает он.

Бедра дергаются мне навстречу, и член пронзает мой рот чуть ли не до глотки, практически входя на всю длину. Давлюсь, отчего гортань открывается еще шире, впуская ствол еще дальше. В висках стучит дикий ритм пульса, вены на шее, кажется, сейчас лопнут от натуги.

— Вот так, да, — не обращая внимания на водителя, рычит Руслан и давит на мой затылок сильнее, принуждая взять его еще.

Слезы градом текут по щекам, спадая на брюки мужчины. Начинаю задыхаться и непроизвольно дергаю голову вверх, встречаю препятствие. Еще нажатие рукой, и снова мой рот заполняет огромный член. Мои пальцы впиваются в ноги мужчины, и я чувствую, как во рту становится нестерпимо влажно и жарко. Тугие струи спермы беспрерывно вливаются внутрь меня. Хочу сблевать.

— Умничка, Ладочка, порадовала, — Руслан отпускает мой затылок, и я откидываюсь на спинку сидения, проглатывая то, что сейчас внутри меня.

Жар охватывает тело, но не потому, что мне понравилось или я возбудилась. Нет. Жар позора и стыда разливается по венам отравляющим мое существо ядом.