Кто-то хихикнул. Теперь Фрейд приступил к изложению сути своего доклада под названием «Исследования истерии», посвященного сексуальной подавленности и ее воздействию на человека.

– Господа, я собираюсь спровоцировать у вас удивление. Такова моя цель.

Он считал, что в совершенстве владеет собой, но его лицо живо реагировало на малейшие перемены настроения. То Фрейд сверлил студентов свирепым взглядом, то веселился и словно обнимал аудиторию, посвящая ее в некое заветное знание.

– Мы не способны противостоять травматическим воспоминаниям нашего прошлого, воспоминания эти неизменно имеют сексуальную природу. Самые впечатляющие наши достижения запятнаны животной сущностью нашего естества. Такова наша судьба. И если вы сочтете, что это открытие, сделанное мной в одиночку, открытие мрачное, то будете совершенно правы. Уничтожающая сила, лежащая в основе моей теории, воздействием своим сравнима с эпидемией чумы.

Студенты заерзали на стульях, улыбаясь. Они уже привыкли к гиперболам Фрейда.

– Мы, человеческие существа, инфицированы нашим прошлым. Сложность для вас, друзья мои, состоит в том, чтобы понять эту революционную теорию и использовать ее в будущем для исцеления многих пациентов с ошибочным диагнозом.

Минна улыбнулась украдкой. Эта определенность пронизывала его письма к ней многие годы. Предвечернее солнце сочилось сквозь длинные узкие окна, Минна освободилась от тяжелого пальто и стянула серые кожаные перчатки. Стараясь быть незаметной – дело нелегкое, ведь на медицинский факультет принимали только мужчин, – она держала пальто в одной руке и сумочку в другой и, вытягивая шею, пыталась высмотреть свободное сиденье. Молодой человек слева заметил ее и, удивившись поначалу, вежливо встал и предложил ей свое место. Минна поблагодарила и села, избавившись наконец от широкополой шляпы с пером (наверное, для такого случая она выбрала не самый удачный головной убор). Ей не хотелось толкаться в проходе, создавая суматоху. И так уже студенты начали перешептываться о том, что «в классе дама». Фрейд продолжал рассказывать о происхождении своей теории.

– Все началось с пациентки по имени Анна О. двадцати одного года, дочери состоятельной четы из Вены, которая обратилась к моему коллеге, доктору Йозефу Брейеру по поводу необъяснимого паралича правой руки. Несколько недель спустя симптомы усугубились. Постоянный кашель, онемение в конечностях, бред и даже неспособность говорить на родном языке. Доктор Брейер диагностировал истерию и применил лечение гипнозом, но оно не подействовало.

Зигмунд говорит так же, как писал Минне в своих письмах – ясно, убедительно, очень подробно, и, к ее удивлению, он ни разу не заглянул в свои записи.

– Анну посещали глубоко трагические, но прекрасные фантазии и болезненные дневные сновидения. В одном из них змея пыталась напасть на ее больного отца, когда Анна сидела у его постели. Она попыталась убить змею, но не смогла двинуть правой рукой. Пальцы превратились в маленьких змеенышей, а потом всю руку парализовало. А теперь я расскажу вам суть открытия, – объявил Фрейд, спускаясь с подиума.

Он явно смаковал свое влияние на слушателей. В аудитории воцарилось молчание, его низкий баритон эхом отражался в обшитых деревом стенах.

– Анна начала пересказывать свои сновидения и преследующие ее страхи по-английски, но все я вам пересказывать не стану, не дождетесь, – произнес Фрейд, отмахнувшись от засмеявшихся студентов. – Потом ее симптомы ослабли и практически исчезли. В чем причина исцеления? Истерические больные страдают от своих воспоминаний. Воспоминаний о трагических происшествиях, случившихся в глубоком детстве и, повторюсь, имеющих сексуальную природу. Но рассказы о них, или, как очаровательно назвала это Анна, «прочистка дымохода», помогают изгнать демонов.