А я пытаюсь разобраться, что же делается внутри самого себя. Потому что поток нежности, в которой хочется окунуть Ульяну, горячей лавой растекается по телу, и мне хочется верить, что здесь речь исключительно о братских чувствах. С другой стороны, почему я должен хранить верность неверной блондинке? Да и такая, хрупкая, ранимая брюнетка мне определенно нравится.

- Помнишь, я у тебя спрашивала… - прикусив губу, выжидательно смотрит Ульяна.

“А человек может быть лекарством от… другого человека?” - всплывает в голове вопрос.

- Не узнаем, пока не попробуем, - отвечаю, накрывая влажные губы своими.

10. Глава 9

Такс

Ощущение, что я вернулся на шестнадцать лет назад. Мне снова шесть, мы всей семьей на даче. Зоя умудрилась еще и свою подружку Аню с собой притащить. Если моя сестра немного смуглая, темноволосая, темноглазая, то ее подружка - полная противоположность. Такая красивая светленькая куколка. Родители не возражали, ведь Аня - девочка из очень хорошей семьи, аккуратная, приветливая. Именно ее мне захотелось отвести в свое тайное место: я нашел лаз в заборе, и, пробравшись туда, забирался в соседский сарай, некогда служивший сеновалом. Мы улизнули в самый разгар приготовления шашлыков. Аня доверчиво двигалась за мной. Уже когда я помог ей забраться на сеновал, оказалось, что девочка поранила коленку. Ненадолго оставив Аню одну, я оперативно спустился вниз, чтобы найти подорожник. Смачно послюнявив целительный листик, довольно крепко приложил его к месту травмы. Не знаю, что впечатлило девочку сильнее: место или подорожник. Но она сама несмело поцеловала меня! Это был мой первый поцелуй. Губы к губам. Ее теплые, мягкие и мои, несколько обветренные и сухие. Мы так и застыли на несколько секунд. Я даже сам не понял, какую именно гамму чувств испытал в тот миг. Был уверен, что мы еще много и часто будем с Аней практиковаться, но, как только мы вернулись в город, девочка вместе с семьей уехала на север. Не знаю, что такого произошло между сестрой и ее подругой, но даже переписываться они не стали. Обо мне речи не шло в принципе. В следующий раз я целовался уже в четырнадцать. Пользуясь положением больного, пробил на жалость одну из практиканток медучилища. К слову, она была уверена, что мне было шестнадцать…

И вот сейчас, эти несколько секунд губы в губы с Ульяной переворачивают внутри целую гамму эмоций. Но я не успеваю понять, какую именно.

Локи, словно ошпаренная, вырывается и отбегает к окну.

- А хочешь мою фирменную яичницу с гренками? - чуть запыхавшимся голосом, спрашивает.

- Помощь нужна? - поднимая с пола тарелку, интересуюсь.

- Мммм, лук нарежешь?

Вот и спрашивается, ну кто тянул меня за язык? Теперь буду рыдать перед девчонкой.

- Решила отомстить? Слез моих хочешь? - бурчу.

- Зачем? Луковицу можно кипятком ошпарить и уже не щиплет, - глядя, как на новые ворота, фыркает брюнетка.

“Идиот!” - звучит в голове голос Лёлика.

Мы принимаемся за работу. Уля первоначально жарит шкварки из сала, потом в образовавшемся жиру - брусочки черного хлеба, натертые чесноком. Когда гренки снимаются со сковородки, туда отправляется нарезанный лук и помидоры. Завершает сию композицию глазунья из шести яиц, потому что мы оба подумали, что двух мне будет мало.

Жирно, сочно, остро, обалденно.

- Если ты еще пару-тройку раз меня удивишь своим кулинарными навыками - женюсь, - не могу удержаться от комментария.

- А мое согласие уже не требуется? - хихикает Локи.

- Да ты че? Я ж завидный перец! Выйдешь за меня - увезу тебя к морю.

- Ты из Краснодара что ли?