Я стою, прислонившись к стене, и плачу, хотя не хотела, чтобы он видел мою слабость. Лев молча подходит ко мне, осторожно протягивает руку и сначала почти невесомо касается волос, а затем уверенно гладит мое лицо ладонью. Только ему восемь лет назад я позволила к себе прикоснуться. Он сломал все мои барьеры, перерезал колючую проволоку и научил не бояться.

-Пожалуйста, уйди! Мы все уже выяснили.

-Я тебя все равно верну.

-Нет, я не хочу. - мотаю головой, глотая слезы. - Нельзя дважды войти в одну реку.

-А я попробую, - шепчет, прижимаясь лбом к моему лбу.

-А я не позволю.

-Я люблю тебя, - признается он. - Всегда любил.

-Так не бывает, - закрываю глаза и рвано дышу. - Восемь лет прошло. Мы изменились. И я тебя уже не люблю.

Он не отвечает, а без спроса и жадно впивается в мои губы, целует смело и нежно одновременно, словно его мучает жажда и только я могу ее утолить. А я…Я уже сто лет живу в одиночестве, но помню вкус его поцелуев.

-Молодые люди! А что здесь происходит? - скрипучий голос Эльвиры Вениаминовны возвращает меня в реальность и я мигом отталкиваю Льва от себя. Соседка стоит на пороге моей квартиры в длинном шелковом халате и тюрбане в тон. На руках у нее лежит Жозефин, которая лишь презрительно фыркает. - Соня, у тебя дверь не заперта и у тебя в комнате так шумно!

-Извините, - Лев выражает яростное недовольство, что нас прервали и соседка чувствует его враждебность.

-Я ведь могу и полицию вызвать, Соня. За шум после десяти.

-Мы больше так не будем, Эльвира Вениаминовна, - приторно-сладко выдавливаю я. - Вы можете идти.

Старушенция окидывает меня пренебрежительным взглядом и направляясь в выходу, говорит:

-Какой кот, такая и хозяйка!

Я мгновенно закипаю от этой реплики и за секунду оказываюсь прямо рядом с ней, беру за локоток и выпроваживаю в подъезд.

- Вы как всегда зрите в корень, Эльвира Вениаминовна! - ядовито начинаю. - Может, вы тогда стерилизуете свою киску, чтобы она не текла и не давала всем подряд?

Женщина в изумлении смотрит на меня и только открывает рот, как я тут же захлопываю дверь перед ее носом. Отдышавшись, поднимаю голову и исподлобья гляжу на Льва.

-Тебе тоже пора, - выдавливаю я.

Он ничего не говорит, но идет ко мне.

-Я сделаю так, что ты меня простишь, - угрожает на прощание.

-Не надейся! - снова распахиваю многострадальную дверь. - На выход!

Лев уходит, а я запираюсь на все замки и на ватных ногах иду в спальню. Кеша переключился с капюшона на горшок, но убирать весь этот беспорядок у меня просто нет сил. Сворачиваюсь на кровати котенком и только сейчас, в конце этого сложного дня позволяю себе плакать громко, кричать и стучать по подушке. Кешка понимает, что я окончательно слетела с катушек, запрыгивает ко мне и принимается слизывать слезы с покрасневшего лица. Он поднимает свою лапку и опускает ее на мою ладонь.

-Мя-у, Мя-у, - жалобно мурлычет, утешает и будто говорит: “Мать, ну не раскисай. Зачем тебе этот двуногий, когда есть я?”

Эх, Кеша! Если бы ты знал, как я любила его. К четвертому свиданию я была без ума от Льва, хотя все еще не позволяла к себе прикасаться. Он терпеливо ждал, а потом решил действовать.

10. Глава 10

Софья

8 лет назад

Это случилось в конце четвертого свидания. Мы как обычно сидели в его машине и прощались. Обычно я всегда выскакивала первая и шла к себе. Мне казалось, так я смогу избежать пресловутого “поцелуя в щеку” на ступеньках подъезда, которым обычно такие дела заканчиваются. Был у меня опыт пару раз и тот закончился плачевно. Поэтому я заслужила звание “Мисс первое свидание”, потому что дальше максимум второго ничего не двигалось. Как сказал Вадик, я их просто пугаю.