— Насколько я знаю, мертвых нельзя вернуть навсегда, — осторожно сказала, не высказывая до конца мысли вслух.

— Нельзя, — согласился он.— Те, кто умер, должны перейти в другой мир, но, прежде чем отправиться туда насовсем, они пребывают в зоне теней. Проходят своего рода проверку, — Теодор остановился возле искусственного водоема с фонтаном и посмотрел на меня. — В этот период их очень легко перетащить обратно в мир живых. Пусть и ненадолго. Многие используют такой прием, чтобы дать своим близким время окончить дела, которые они не успели сделать при жизни. Это еще называют «глоток жизни». Особенно когда вытаскиваешь из-за грани не только душу, но и тело.

— Но ведь тело не совсем того человека, — осторожно сказала.

— Да. Тело, созданное тьмой. Внешне оно практически не отличается от того, что было у человека при жизни.

Слышала я эти страшные истории, когда ходок за грань приводил тело с какими-то изъянами. У него то пальцев не было, то, наоборот, чересчур много.

В уме мелькали вопросы, связанные с Корнэлией. Неужели стоявший передо мной мужчина настолько обезумел от горя, что согласен возвращать видоизмененное тело?
И из этого вытекал следующий вопрос: хочет ли он вернуть ее на время? И что-то мне подсказывало, что нет! Плохи мои дела. Ведь если у него получится, и она исчезнет вновь, то Теодор опять прибегнет к моей крови, чтобы оживлять ее снова и снова.

Или его план при очередном возвращении ее сюда остаться там?

— Я отвечу на твой незаданный вопрос, — отвернувшись, произнес он. — Девушка, которая находится за гранью, не мертва. Она оказалась там в своем настоящем теле, — и снова эта боль и чувство вины в голосе. — Мне очень важно вытащить ее оттуда как можно скорее. С каждым днем ее затягивает дальше и дальше.

— И как такое произошло?

— Это длинная история, — отвернувшись, сказал Теодор. Видно было, что он не готов открывать мне ее сейчас.

А я не стала настаивать, наверное, потому, что сама не готова была услышать его жизненную драму. Не сейчас. Сама не понимаю, почему для меня наличие возлюбленной так встревожило. С самого начала было понятно, что Теодор пошел на это ради действительно близкого человека. Но теперь этот человек принял реальный образ.

Устало потерла виски. И почему я чувствую себя бабочкой, попавшей в паутину, из которой никак не удается выбраться?

Мне очень хотелось помочь ему, ведь это так романтично: пожертвовать всем ради любимой. Теперь я смотрела на него иначе. Все происходящее открылось с иной стороны.

— Этот фонтан создала моя бабушка, — поменял тему он.

Я натянуто улыбнулась. А что бы я делала на его месте? Если бы кто-то из моих близких попал в беду, отправилась бы следом, рискуя жизнью? Да, отправилась. Нет худшего страдания, чем бессилие. Мне часто приходилось в детстве, до того, как меня забрала к себе Лими, наблюдать ситуации, ход которых я была не в состоянии изменить. И как бы я ни пыталась помочь, ничего не могла поделать.

— Каким образом? — отгоняя от себя грустные мысли, спросила я.

— У нее был дар материализации.

— Ух ты! — не удержалась от восхищенного возгласа.

Это мечта каждого ребенка — иметь такой дар. Фантазия плюс магия, и у тебя есть все игрушки, какие пожелаешь. С такими детьми охотно все дружили. Со временем я узнала все тонкости этого дара. То, что было сделано только с помощью магии, быстро исчезало. Для длительного использования предмета нужно было что-то взять за основу, то есть из другого предмета сделать то, что хочешь. От силы магии зависят твои возможности. Красивое умение, но затратное магически.