Но идея была ошеломить Аннику брутальностью. Устроить ей сюрприз.

Как только официантка подошла к кассе, я резко вскинул руку и трижды щелкнул пальцами, одновременно заорав на все кафе: «ОФИЦИАНТ!!!»

И уже в следующую секунду готов был откусить себе язык. Анника наморщила дивный лоб в ужасе от того, что нарвалась на хама и неврастеника.

Все присутствующие разом брезгливо на меня посмотрели, включая и саму официантку, которая не привыкла, чтобы ей приказывали как солдату-новобранцу. Она подошла, пошаркивая подошвами, смерила меня взглядом.

Анника откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди. По деловитой сосредоточенности в небесно-голубых очах я догадался, что она ищет убедительный предлог для бегства.

– Ох, простите, – проблеял я. – Никак не избавлюсь от серной пробки в левом ухе, поэтому плоховато слышу.

Мог бы придумать что-нибудь поприличнее. Сказануть на первом свидании, что у тебя в ушах какая-то хрень… вот кретин. Официантке не было никакого дела до моих ушей, но извинение она приняла милостиво.

Уголком глаза я увидел, что Анника с интересом разглядывает закупоренное ухо. Доигрался.

– Что будем пить? – угрюмо поинтересовалась официантка.

Брутальность не сработала. Оставался еще вариант бывалого путешественника. Анника – девушка европейская, наверняка поездила, многое повидала. Закажу-ка что-нибудь заковыристое, пусть видит, что и мне не чужда тяга к экзотике (стало быть, у нас есть что-то общее!).

– Латте и… и… – я пробежал глазами написанное мелом меню на грифельной доске. Названий десять, которые я не пробовал. Обычно я прошу стандартный американо, а если хочу шикануть, то мока. Я даже и не вникал в то, что существует столько всяких рецептов.

Я чувствовал щекой, как на меня выжидающе смотрят Анника и официантка. Видимо, от стресса беднягу Джейми понесло:

– Мока капучино с обезжиренным молоком, еще добавьте, пожалуйста, ваниль, мяту, цедру лайма.

Официантка так на меня уставилась, будто я громко пернул.

– Что-что?

– Гм… с обезжиренным. Ну да, мока капучино с ванилью, лаймом и мятой. И плесните туда порцию эспрессо. После чего добавьте еще немного мяты.

Все записав, официантка еще раз брезгливо на меня взглянула и пошла к стойке бариста. Такого ему точно никто еще не заказывал. А я повернулся к Аннике, помешав ей созерцать мое ухо.

– Какой интересный рецепт, – сказала она.

Я откинулся на спинку стула, устало махнув рукой. Подозреваю, что выглядел я в этот момент не как фанат экзотики, а как жеманный, но вспыльчивый гомик.

– Люблю, знаете ли, рискнуть, попробовать что-то новенькое. Без риска скучно жить. Вы согласны?

– В общем-то, скорее да.

И повисло молчание. Тяжелое, как телеса растолстевшей фотомодели Ким Кардашьян.

Роди уже что-нибудь, идиот.

– Вы любите кофе?

Совсем сдурел?

Похоже, сдурел окончательно. Девушка только что попросила латте, девушка согласилась прийти в кофейное заведение. Как она может не любить кофе?

Анника была божественно великодушна, отвечала терпеливо и вежливо:

– Люблю. Пью его постоянно.

– Что вы говорите? А… растворимый или молотый?

Опомнись, тормоз. Достал уже своим кофе! Придумай что-нибудь еще…

– Гм… чаще все-таки растворимый.

– Великолепно! А с кофеином или без?

Заело, что ли?

– Обычно с кофеином. Но после восьми вечера стараюсь пить без него.

– Вот и я тоже!

Наконец-то! Ура! Хоть в чем-то совпали!

– Выходит, мы с вами молодцы, – сказал я. – Да-да.

Снова тягучее молчание. Мой затуманенный мозг категорически не желал сегодня работать, утрудиться хотя бы парочкой вариантов светской беседы. И мне ничего не оставалось, как таращиться на грудь Анники.