— Что? — моя кроха вспыльчива и ревнива.

— В учебнике биологии. И в интернете… Немного, — наскоро оправдываюсь и забираюсь под душ. Когда выключаю воду, Юльки уже в ванной нет. Лишь мокрые следы.

Вытираюсь влажным полотенцем, морально готовясь к новому испытанию. Ни разу не ложился в постель с девушкой для сна. А здесь не просто девушка. Смотрю в зеркало и шепчу:

— Что, Кольцов, влюбился? — И тут же признаюсь: — Влюбился.

Чтобы как-то оттянуть пытку, сажусь на край ванной. Матери позвонить, что ли? Как понять причину такой истерики. Климакс? Рано вроде. Триггер прошлого. Почему она вдруг вспомнила отца? Он, разжалованный капитан третьего ранга, сидит за убийство уже седьмой год. Мне было двенадцать, когда он сел. Вступился за женщину, возвращаясь с дежурства. Выпал первый снег, и отец сразу с работы поехал в гараж, чтобы взять колёса и «переобуться». Услышал крики в одном из заброшенных ангаров. Хорошенькую женщину собрались расписать на всех бухие ублюдки. Завязалась драка. Будучи один против троих, отец не церемонился и бил на поражение. В результате, один насильник скончался на месте, второй в реанимации, а третий клятвенно заверял суд, что если бы что и случилось с дамой, то исключительно по любви. Вместе пили. Смутно помню лицо потерпевшей. Видел только в сводке новостей. Мама кляла её на чём свет стоял, и с тех пор я хорошо запомнил фразу: «Пьяная баба себе не хозяйка».

Достаю телефон и впервые за много лет лезу гуглить события давно минувших дней. Дамочка очень отдалённо напоминает Юльку. Длинные волнистые тёмные волосы и такая же миниатюрная. Но нет в ней Юлькиной харизмы и глубины взгляда. Баба и баба. Может, и правда бухала за гаражами, а тут голова у неё заболела, взбрыкнула перед кобелями. Отца вот только жаль. Отправляю маме сообщение: «Я тебя очень люблю».

В номере ложусь поверх одеяла. Не люблю, когда девчонки ложатся в постель с мокрыми волосами, но Юльке можно всё.

— Давай сделаем это в мой день рождения? — нерешительно просит Юлька.

6. Глава 6

Юля

Плечу щекотно, и я испуганно подпрыгиваю на кровати.

— Тихо, тихо, чего испугалась? — Роман кладёт на ладонь два пёрышка и сдувает их. — Нашёл возле твоей подушки.

Стыдно признаться, что испугалась я не пёрышек, а того, что это Кир пробрался в мою комнату. Подхватываю одно пёрышко и рассматриваю его:

— Может ангел к нам прилетал?

Роман склоняется надо мной и срывает с губ поцелуй.

— Ты мой ангел.

Потягиваюсь и обхватываю Романа за шею.

— Скорее наоборот. И у тебя началась весенняя линька.

— Тогда надо затариться витаминами, — Роман выпутывается из моих объятий и отодвигается от меня.

— Куда ты? — ложусь на бок, обнимая подушку.

— На безопасное расстояние.

— Не поняла, — сажусь на постели, прикрыв грудь одеялом. Полотенце за ночь размоталось и лежит рядом.

— Ты такая соблазнительная, — взгляд Романа лучится в свете утреннего солнца. — Мне тяжело находится рядом.

— И что делать? — мне до безумия хочется приласкаться к Роману.

— Держать дистанцию в постели. До твоего дня рождения. Ты же сама обозначила срок.

— Ромка, если тебе так сложно…

— Мужчина не должен искать лёгких путей, — Роман пружинисто поднимается с кровати. — И я уважаю тебя, а, стало быть, и твой выбор. А значит возьму тебя лишь когда ты будешь готова, и сама захочешь.

Кровь ударяет в щёки и опаляет лицо, протискивается в кончики ушей. Если Роман не ангел, то его портрет стоит отнести в церковь. Сколько не пытаюсь, не могу найти ни одного изъяна в этом парне.

— У тебя много было девушек?

— Девушек нет, — улыбается Ромка, и ямочки на щеках мешают мне вникнуть в подтекст.