- Значит, посмотрим. Прямо сейчас.

Из рыхлого жирдяя с самого начала приходится тянуть слова чуть ли не клещами, и это вызывает внутри новую вспышку раздражения.

Сэкономил время, называется...

Хотел избежать тряски по разбитой в хлам деревенской дороге и выяснить сначала, точно ли моя жена прячется с сыном в Гадюкино... и в итоге застрял в этом убогом райцентре уже на целый час.

То, что санитарка Иванова Людмила Прохоровна действительно поселилась в деревне, известно мне уже на все сто процентов. После визита к теще я сразу же пробил местонахождение ее телефона, и оно совпало с гадюкинской геолокацией. Но всë равно это не дает полной уверенности, что Дашка с Васей тоже там...

Что ж, значит, пятиминутной тряски по деревенским колдобинам не избежать.

Пару секунд морщусь, разглядывая безрадостные окрестности райцентра. По единственной качественно асфальтированной улице мимо неспешно проезжает трактор. Следом за ним чешет на велосипеде с рамой какой-то дед, смахивающий на почтальона... а замыкает эту сельскую идиллию меланхоличная коренастая лошадь с телегой, полной сена. И снова наступает тишина.

Прямо как на другую планету попал. Сельскохозяйственную.

Широким шагом направляюсь к своей машине. Жирдяй из райисполкома суетливо запирает ключом дверь своего крошечного офиса-будки и шумно устраивается рядом на пассажирское сиденье. От его веса машина слегка проседает.

- Вы со мной или здесь подождете? - заискивающе уточняет он уже возле здания администрации.

Я хмуро кошусь на серое здание с запыленными окнами. В одном из них одиноким укором плохому поливу маячит тощий полудохлый фикус в коричневом горшке. Заходить внутрь у меня нет ни малейшего желания.

- Сколько времени это займет?

- Минут десять, наверное. Максимум пятнадцать.

- Останусь в машине.

- Да, да, как скажете... я мигом, Владан Романович. Одна нога здесь, другая там!

Равнодушно смотрю в спешно удаляющуюся рыхлую спину.

Надо полагать, этому услужливому бюрократу нехило придало мотивационного пинка понимание взаимной выгоды. Потому что от моей благосклонности сильно зависит объем закупок сельхозпродукции в сеть супермаркетов корпорации «Князево» в следующем году. А следовательно - и какое-никакое развитие самого райцентра, сулящее грамоты и премии. И это не считая приятного осадка отступных в личные карманы чиновников, которые тут все повязаны серым доходом крепче, чем альпинисты над пропастью.

Мельком смотрю на часы, потом - на пустынную улицу, через боковое окно. И, окаменев, впиваюсь взглядом в напряженную фигурку девушки, сидящей на скамейке возле поликлиники.

Никаких сомнений, это она. Моя Дашка.

Только что за смертник там лапает ее волосы, как будто имеет на это полное право, блядь?! Умные очочки, куцая бородка с претензией на модный стиль...

Яприбью его. Оторву похотливые ручонки с корнем и затолкаю ему же в задницу. Пусть сам себя щупает, недоносок рыжий.

Блядь, блядь, блядь!

Я с усилием перевожу взгляд на собственные пальцы, которые до этого расслабленно лежали на руле, а сейчас сжимают пластик до болезненной судороги в костяшках.

Так... Спокойно, Князь, спокойно. Держи себя в руках. Нельзя калечить человека только за то, что сбежавшая жена позволила ему притронуться к своим волосам.

Вдох... и выдох.

Надо унять эмоции, остудить голову и только потом подойти к жене. А сейчас этого делать нельзя, как бы ни хотелось рвануть к ней разъяренным от ревности берсерком и напомнить о том, кому она принадлежит.

Я себя хорошо знаю.

Наломаю сгоряча таких дров, что Дашка потом точно не простит. Поэтому... медленный вдо-о-о-х... и медленный выдох. Только так, Князь, только так. И повторить по новой.