— Да. Извините. Я… Никогда…

— Адель очень сложный ребенок. Гиперактивная, еще и с недостатком внимания.

— А ее отец, он…

— Он много работает. Вечером вы с ним познакомитесь. Кстати, есть аллергия на какие-то продукты?

— Нет.

— Хорошо. Обустраивайтесь.

Инга уходит, а я сажусь на кровать. Выдыхаю. Рассматриваю комнату в теплых бежевых тонах, чувствуя себя более чем уютно, особенно на фоне холодной гостиной.

— А ты знала, что змеям, чтобы попить воды, не нужен рот? Они могут всасывать влагу через кожу.

Поворачиваю голову на уже знакомый голос. Адель стоит в моей комнате, пряча руки за спину. На ней пышное черное платье и кеды. Отличный домашний прикид, в общем-то. Я в детстве любила надевать свои праздничные платья, а еще мамины туфли.

— Теперь знаю, — зажимаю ладони коленями. — Что там у тебя?

— Где?

— За спиной.

— Юрик, — вытаскивает из-за спины руки, в которых держит ужа.

— Ты знала, что они кусаются? — рассматриваю змею. — Меня в детстве как-то укусил такой.

— И ты их после этого все равно не боишься?

— Нет, — жму плечами.

— И можешь подержать? — прищуривается.

— Давай, — протягиваю руку.

— Потом, — девчонка морщит нос, круто разворачивается на пятках и выбегает из комнаты.

— Вот и поговорили… — бормочу себе под нос.

За следующий час я успеваю переодеться, завязать волосы на затылке потуже, изучить график, по которому живет Адель в будние дни, и морально настроиться на то, что я теперь няня.

Обедаю я одна в кафетерии спортивного комплекса, куда Адель возят на гимнастику.

«Сдохни!»

Сообщение с таким содержанием падает на телефон как раз, когда я допиваю кофе.

Ершов все никак не угомонится. Я бы и рада его заблокировать, так и делаю периодически, но через время его гадкие «пожелания» приходят с новых номеров.

Блокирую телефон, смотрю на время и возвращаюсь в раздевалку, куда минут через десять заходит и Адель.

— Как позанималась?

Девочка проходит мимо. Молча переодевается, пьет воду и так же молча выходит из раздевалки. Спешу за ней следом.

— Все хорошо? — уточняю уже в машине, но снова напарываюсь на молчание.

Ладно, не сейчас так не сейчас.

Правда, Адель открыто игнорирует меня весь оставшийся день. Вечером, когда ее отец так и не возвращается с работы раньше обещанного, девчушка, громко топая по лестницам, закрывается в своей комнате.

Брожу часов до десяти по дому, а потом решаю принять горячую ванну. Лежа в пене, болтаю с Симой и делюсь впечатлениями.

— И что? Совсем непробиваемая?

— Сама себе на уме, Сим. А вообще, ее можно понять. Она весь день ждала отца, а тот не приехал в обещанный час.

— Ой, обычные загоны. Мои родители все мое детство пахали, и я одна дома сидела. А тут целый штат прислуги.

Спорить смысла не вижу. У меня так же было, но обесценивать чувства ребенка мне не хочется даже в разговорах с подругой.

Ночью все же решаю заглянуть в комнату к своей подопечной. Адель спит, раскинувшись по всей кровати. Одеяло валяется на полу, как и подушки. Поднимаю все это и аккуратно укладываю рядом. В комнате жарко, поэтому неудивительно, что спит она раскрытой.

Выключаю ночник и тихонечко возвращаюсь к себе.

Утром открываю глаза под звуки будильника. Потягиваюсь, зеваю, потому что утром понедельника встать приходится в шесть. Нужно успеть собраться самой, разбудить Адель, помочь собраться в школу уже ей и успеть позавтракать.

Забираю волосы в пучок на макушке, толкаю дверь в ванную, щелкаю выключателем. Раскладываю полотенце и халат на полочке, прежде чем принять душ, и только потом поворачиваюсь к зеркалу лицом.

Первые несколько секунд рассматриваю свое отражение. Вижу, как приоткрывается рот. Моргаю. Касаюсь кончиками пальцев своего лица.