Я молчал. Трешовая история, что тут скажешь? И кто прав, и кто виноват, уже не разберёшь, да и по сути, кому это важно - памятнику на кладбище? Справедливость ищут тогда, когда не осталось ничего в жизни, а у Тани дочка. Евгеньевна…Екатерина Евгеньевна.

- Катя — дочь брата? Не твоя?

- Моя. И по документам тоже моя. Я её люблю, я её воспитаю счастливой. А то, что родила её другая женщина – неважно.

- Твоя, - я кивнул. Тоже дурак сморозил. - Я даже не буду спорить. Ты отличная мать. Катеньке очень повезло.

- И мне повезло, - Таня улыбнулась сквозь слёзы, которые после воспоминаний о брате катились по её щекам. – После истории с Женей Павел отдалился от меня, он не верил, что брат не виновен. Меня не поддержал, а потом и вовсе закрутил роман. Матушка его подсуетилась, познакомила с дочерью подруги. Он, видимо, не особо рвался разводится, встречался тайком время от времени. То ли чтоб отвлечься, то ли чтоб матери угодить. А когда девушка эта Павла животом прижала, ему пришлось всё мне рассказать. Мы развелись тихо, делить нам было нечего. А буквально через неделю на мобильный брата, который мне отдали вместе с вещами из части, позвонили из роддома, попросили приехать. Я поехала, даже не предполагая что к чему. А там история похлеще сериалов.

Та молодая генеральская жена была беременна, якобы от брата. Муж в возрасте, дети у него взрослые, он её сразу предупредил, что детей у них не будет. Вот она, как узнала, что беременна, так смоталась от мужа к маме своей в Лугу, откуда сама родом. А он отпустил, чтоб её не таскали в суде.

Ну это всё с её слов. Я в роддоме с ней встретилась, в кабинете главврача, где она отказ на ребёнка писала. Хорошенькая блондинка, с огромными голубыми глазами и наивным взглядом на жизнь. Этакая куколка-дурочка. Мужикам такой образ заходит обычно, - Таня посмотрела на меня внимательно, как будто дожидаясь реакции на сказанное.

А какая от меня реакция? Мне куколки, а уж тем более дурочки никогда не нравились. А сейчас так и вовсе нравится одна конкретная женщина. Сильная, стойкая, уязвимая, нежная и ранимая. Такая, как мне нужна. Такая, какую я ждал.

- Вот её мать и надоумила ехать рожать в Питер, чтоб ребёнка оставить, мол детдома здесь лучше, - Таня невесело хмыкнула. – Представляешь, детдома лучше. Дура! – беззлобно, но с горечью в голосе проговорила. - А главврач оказалась толковой женщиной. Стала трясти эту куклу, искать родственников, чтоб ребёнка можно было отдать, а не в дом малютки направлять. Вот тогда позвонили на номер Женькин, а я его телефон заряжала всегда и счёт пополняла, а как Катю забрала, так телефон выбросила…

Я сразу в девочку и вцепилась. Женькина или нет, а моя будет. Оформить удочерение – это очень много проблем, справок, нервов. Мне сто раз уставшие тётки в госучрежденях говорили, что зря я всё затеяла, что своего рожу, зачем мне не пойми кто. А справки – это же ужас. А все эти вопросы: почему муж ушёл? Почему нет квартиры? Почему сама не родишь? Как будто им в кайф ковыряться в чужом грязном белье? Не всё, но большинство таких работников. Единицы, кто помогал, элементарно объяснял, что и куда.

Я, чтоб не сдаться тогда, каждый день бегала в роддом, на девочку смотрела, на руках качала. Меня врачи пускали, знали, что я документы оформляю. Катю могли держать в роддоме всего пару месяцев, а потом перевели бы в дом малютки. Врачи меня очень тогда поддерживали, не давали упасть духом.

Тогда мне очень помог Игнат Никифоров, у него связи были. У него много связей. Он случайно узнал, я справки брала с работы - с академии и с управления. Предложил помощь и помог.