Отворачиваю голову и вдруг вижу Крыса у большой черной машины, личной или служебной; мазнул по мне взглядом, я не успела отвернуться.

Тут телефон в моей руке завибрировал, - вспоминаю, что забыла включить звук после заседания, а то бы уже решила, что у меня от вида этого морального урода руки так сильно дрожат.

Звонит Света Зайцева, подруга по университету. Неужели хоть кто-то сегодня меня не бросил? Принимаю звонок.

- Я здесь, иди направо, - говорит.

Вижу ее – машет мне рукой. Подхожу.

- Привет, - говорит торопливо. – Прости, что опоздала. Я же сегодня «хвосты» закрывала, ну, ты помнишь, а потом в здание суда уже не впускали. Вот, стою уже почти час.

Да, я должна была помнить про ее хвосты, но… не помню, честно. Столько на меня всего навалилось, что... Смотрю на нее, и вдруг мы обе одновременно тянемся друг к дружке обняться.

И я, наконец, плачу, не стесняясь. Глаза я не красила, тушь не потечет. Подруга гладит меня по волосам и сует бумажный платочек.

- Спасибо, что ты есть, - шепчу ей.

- Я пока ждала, в магазин сбегала, - она демонстрирует мне раскрытый пакет. – Купила тортик, мартини, сыр, оливки и ветчину. Почти четверть стипендии выложила, но не жалею. Поехали к тебе - отметим сдачу первой сессии. И твою печаль заедим.

Вспоминаю, что с утра у меня во рту ничего не было, кроме двух чашек кофе.

- Пойдем, - я направляюсь в сторону своего джипа, достаю электронный ключ.

Мимо нас проезжает автомобиль Крыса с затонированными стеклами. Отворачиваюсь. Света несколько шагов идет за мной, а потом хватает меня за рукав:

- Да ты что? – шепчет она. – Я сейчас вызову такси. Драгоценности ведь не нашли, а ты будешь демонстрировать этим борзописцам новенький джип последней модели? Ясно же, откуда деньги.

Я резко торможу, и моя сумка выпадает из внезапно ослабевших рук.

– Ты меня что – добивать пришла?! – поднимаю сумочку и наступаю на Светку.

- Прости, я не подумала.

- Да, ты думай, о чем говоришь! Дед на хорошей зарплате… был, копил много лет, на бесплатном транспорте ездил, ни на что не тратил. Да у него рубашки лишней нет.

- Это он тебе сказал? – поджимает губы подруга.

- Да! И если ты не веришь…

- Тебе - верю. Я просто показала, как это может выглядеть со стороны. Давай-ка все же поедем на такси, правда? Вечером свою ласточку заберешь. Или завтра. Ничего ей здесь не сделается – у здания суда не воруют.

Мрачно киваю.

Входим в квартиру. Первым делом включаю телевизор на кухне – я его не смотрю, он просто бубнит, как фон. С тех пор, как забрали дедушку, я не могу находиться в тишине, мне жутко. А так – словно кто-то есть рядом.

Раскладываю красивую скатерть на кухонном столе и ставлю тарелки с золотым ободком – так деда учил делать, когда в доме есть гости. Радостно тебе или печально, а на столе должно быть красиво. Ну, и сытно, конечно.

Делаем канапешки, я выставляю конфеты и печенье. Маленький пир по случаю завершения сессии. Света понемножку выпивает, а мне что-то не хочется. С тех пор, как у меня появилась собственная машина, со спиртным как отрезало - вдруг понадобится сесть за руль?

Едим и болтаем. Вкусно. У меня вроде начинают ослабевать тиски, сжимающие сердце. Но то и дело кажется, что сейчас, вот-вот в прихожей раздастся звук ключа, вставляемого в замок, и войдет дед.

Вдруг мое внимание привлекает голос в телевизоре. Работает новостной телеканал «Москва 24». Поворачиваюсь и вижу во весь экран Крыса в синей форме. Он говорит о ком-то незнакомом. Но меня все равно словно ледяной водой окатило – столько мурашек появилось по всему телу. Судорожно хватаю пульт, чтобы немедленно переключить канал.