Пару минут слабости, и слёзы высохли, потому что в душе поднялась песчаной бурей решимость. Всё! Больше сидеть и ждать я не стану! Мало ли что мама в детстве говорила! Откуда ей было знать? Я не одна, Господи! Я с тобой, да?! Точнее, ты со мной? Помоги мне, пожалуйста!!!

Руки, вывернутые назад, ломило. Я засопела, сосредотачиваясь. Как в боевиках от наручников освобождались? Нужно перевести руки вперёд под бёдрами, под коленями, за пятками. Я вспотела, голову сжало в висках, а толку не было.

Ох, чёрт! И зачем я такую попу отъела?! Надо было йогой заниматься, а не тортики на ночь уминать. Если выберусь, клятвенно обещаю сесть на диету и заниматься спортом. Говорят, тортики никого не убивают, но оказывается, и спастись не дают. Лучше выжить и не есть сладкого, чем позволить моё младое пышное тело вот с такой попой хоронить. Да блин жеж! Я, кажется, застряла!

Со стороны мои потуги, наверное, выглядели, как барахтания толстого червяка на ковре. Даже если гады смотрят, плевать. Судя по папиному лицу, я уже ничего не теряю... Только страшно, если будет больно. Я боюсь боли!

Проклятая дверь снова открылась. Меня захлестнуло отчаяние: ничего не успела. Главгад одним рывком поставил меня на ноги, вернул руки за спину и надел на голову душный мешок.

– Не надо... – вырвалось у меня.

Но главгад подхватил меня под локоть, потащил куда-то прочь из комнаты и по ступенькам вниз. Я споткнулась. Он чертыхнулся и подхватил меня на плечо, как жертвенную козу. Это всё? Конец?.. Я забилась и закричала во всё горло:

– Хэлп! Помогите! Ненавижу, гад! Хэлп!!!