На улице стало совсем темно, а ливень лишь усиливался.

Девушка одернула платье, Макс включил печку. Им было жарко, но ветер и дикая погода совсем скоро могли это исправить. К тому же, Максу еще предстоял долгий путь к дому Эриха.

- Наверное, к девяти вечера пробки уже быть не должно, - произносит мужчина, сжимая руки в кулаки от непреодолимого желания и тяги к этой девушке, сидящей рядом.

- Если бы, - без надежды отвечает Катя, посматривая на Макса, - передавай привет Эриху…

Она видела, как Нойманн стиснул зубы. Он сидел на водительском сидении подобно пружине – только тронь его руку, и мужчина подскочит, набросится и, будет его воля, поцелует ее еще раз. Лицо его застыло маской равнодушия, глаза – прикрыты, дыхание… впрочем, это учащенное дыхание Катя прекрасно слышала, и оно выдавало их с головой.

- Я сейчас поставлю машину к подъезду как можно ближе, и ты сразу забегаешь внутрь. Хорошо? Чтобы не промокла… – хрипота мешает говорить более сурово, немец откашливается.

Катя кивнула, нервно перебирая края платья. Нойманн завел авто, а она была в ужасе от той гаммы чувств, что сейчас бурлили в ее душе.

Макс, как и пообещал, встал максимально близко к подъезду - бампер автомобиля находился у краев бетонной лестницы, ведущий к подъезду. Катя взволнованно оглядела Нойманна, он тоже посмотрел на нее.

Она ждала, пока Макс скажет: «Я еще вернусь», ведь он говорил эти слова после каждой их встречи и действительно возвращался, но сейчас он молчал. Катя прикусила губу, однако, откладывать неизбежный уход было нелепой глупостью.

Она поняла, что Макс больше не вернется. Завтра он улетает.

Нойманн подвел дворники, они начали неустанно работать и мало-мальски открывать обзор. В такую погоду, не зная ни страны и ни города, ехать куда-то было опасно, а уж иностранцу – тем более.

 - Катья… Посмотри на меня, - попросил Макс, и Катя подняла на него взгляд.

В эту же секунду немец потянулся к задним сидениям и вскоре достал ставший для нее таким родным - букет синих васильков. Катя не представляла, откуда он их достает…

Только ей уже пора было уходить.

- Я еще вернусь, - звучит то самое обещание.

Макс и сам не понял, как фраза «Я еще вернусь» стала наркотиком для него. Самым настоящим наркотиком.

Для нее – тоже.

- Я пойду, - проговорила Катя, расцветая от очередной дозы этих трех слов.

Он еще вернется. Глупое обещание последней встречи… глупое. Но пусть вернется еще. Это будет точно в последний раз.

Все мысли о последней встрече, бурлившие в ее голове минутами ранее, были развеяны томлением и ожиданием новой встречи.

- Я пойду, но ты подожди несколько минут. У меня для тебя кое-что есть. Хорошо? – прошептала Катя с улыбкой на губах.

- Я подожду, - согласился Макс, ни о чем не спрашивая, и вскоре Катя быстро направилась к подъезду.

А спустя несколько минут ожидания Макс удобнее расположился на водительском сидении, снова завел дворники и нащупал педали ногами. Он приготовился ехать. Подождет еще немного и тронется.

Тихо открылась дверца, громко ворвался ливень в глубину идеального салона и мягко забралась внутрь русая сероглазая девушка, а следом за ней потянулся шлейф цветочных духов.

- Катья? – спросил Макс с удивлением, когда она закрыла за собой дверь и приготовилась чего-то ждать, - ты хочешь поехать со мной к Эриху?

Улыбка этой русской девушки была подобно радуге после дождя, и Нойманну стало вдруг так неважно, что Москва одарила его прилет мрачной погодой. Все стало неважно.

- Выйдем на дорогу и сворачивай направо! – скомандовала эта фройляйн, полушутя.