– Притон? – не поняла Люба, решив, что это сказано в ее адрес. – Прошу прощения… Но здесь живу я и моя семья.

– Семья, говоришь? Тогда скажи своему мужику: хорош стучать. Люди после смены уставшие, хотят отдохнуть. А тут: бах-бах-бах!

– Вы правда нас простите! Я скажу сыну, чтобы перестал стучать. Не знали. Простите!

Сосед окинул Любу оценивающим взглядом.

– Сын, говоришь? – ухмыльнулся он. – Вот тебе и на! Ребенку доверила молоток и гвозди?

– Ребенку-то уже третий десяток пошел… – улыбнулась Люба, чувствуя, как напряжение спадает.

– Ничего не понимаю, – на лице соседа появилось удивление. – Ребенку третий десяток? Тебе-то, мать, сколько лет тогда?

Люба назвала свой год рождения. Сосед не переставал удивляться.

– Да иди ты! Я думал, тебе лет тридцать, ей-богу. А то и меньше.

Для Любы это прозвучало как комплимент. Она заметно повеселела. Приятно, когда тебе дают меньше лет, чем есть на самом деле.

Обстановка, тем временем, окончательно разрядилась. Звуки молотка из квартиры больше не доносились. Люба и сосед разговорились. Матвей, узнав, что Люба приехала из деревни, поинтересовался причиной переезда. Люба рассказала все: и как без мужа осталась, и как подруга предложила помочь с новым делом. Матвей слушал терпеливо, изредка задавая вопросы.

– Меня Матвей зовут, – представился он наконец. – Будешь знать теперь, если что – зови, поможем, чем сможем.

– Да ну, что вы, – отмахнулась Люба. – Жена, небось, не поймет.

– Жена! Скажешь прям, – вздохнул Матвей. – Женщина, с которой живу… я бы ее так назвал. Не особо у нас с ней… последнее время…

– А дети как же? Дети должны объединять супругов!

– Нет у нас детей с ней. Не дал Бог…

– Простите! – Любе стало неловко.

– Давай на «ты», – предложил Матвей.

– Давай, – согласилась Люба.

Она давно не чувствовала себя так легко и свободно в разговоре с мужчиной. Матвей привлекал ее своей простотой и открытостью. Он говорил с ней так, как будто знает ее много лет. Разговор настолько затянулся, что дети забеспокоились. Люба услышала, как за ее спиной заскрипела дверь. Она обернулась и увидела в образовавшейся щели две любопытные мордочки. Аленка улыбалась, а Сергей, увидев рядом с матерью незнакомого мужчину, нахмурил брови.

– Здрасьте! – поздоровалась Аленка.

– Привет, красавица! – добродушно ответил Матвей, подняв правую ладонь. – И тебя приветствую, богатырь!

Сергей только пробурчал что-то в ответ.

– Дети, все хорошо, – успокаивающим тоном сказала Люба. – Я скоро приду.

Дверь закрылась так же медленно, как и открылась.

– Красивые у тебя детишки, – сказал Матвей, и в его голосе Люба уловила целое море грусти.

В тот момент ей стало по-настоящему жаль этого мужчину. Было видно, что он искренне любит детей, но не имеет возможности подарить эту любовь своим собственным. Любе захотелось крепко обнять Матвея, но она сдержала этот внезапный порыв. Вместо этого она взяла его руку, посмотрела в его глаза и сказала:

– Не сдавайтесь! Люди заводят детей и в более преклонном возрасте. Я уверена, у вас с супругой все еще получится.

В этот момент взгляд Любы случайно переместился в пространство между двумя лестничными маршами, и там она увидела горящие бешенством женские глаза. Рефлекторно Люба выдернула свою руку из ладони Матвея и сделала шаг назад.

– Я не поняла! – раздался женский голос, – Это кто тут у нас чужих мужей завлекает?!

По ступенькам медленно, словно хищная кошка, кралась женщина. Лет сорока, кучерявая шатенка с широкими скулами, огромными, полными злости глазами и острым, как клюв хищной птицы, носом. Стройная фигура обтянута домашним халатом, на ногах – тапочки. Люба сразу поняла – это жена Матвея.