Медленно возвращаю ее ценности в шкатулку и прячу ее в шкаф. Поднимаю платье, лежащее на кровати, и подношу к лицу. Вдыхаю запах, мучаясь догадками: кто мог желать ее смерти? Точно ли это покушение? Вопросы, вопросы… Они роятся в голове, как пчелы. Какие тайны ты хранишь, Ева? Оглядываю ее комнату, пытаясь зацепиться взглядом за что-то стоящее. На стенах висят картины, расписанные по номерам, полки и подоконник украшены самодельными глиняными горшками. Выходит, Ева увлекалась творчеством? Я ничего не знаю о матери моего сына, о моей жене… Приступ вины и самокопания прерывает телефонный звонок:

– Это Цымбало. Илья Владимирович, проведена поверхностная экспертиза машины пострадавшей. Тормозную магистраль перерезали. К тому же под капотом была установлена металлическая деталь, вызывающая трение и нагревание проводки. Машина взорвалась по этой причине. Эксперты работают дальше, но могу с уверенностью предположить, что на вашу жену покушались. Где находилась машина?

– Не знаю. Говорю же, мы не жили вместе. Наверное, дома в гараже. 

– Высылаю дежурную группу по адресу проживания Евы. Нам нужно осмотреть дом и проверить данные с камер.

Отбиваю вызов и вздрагиваю, заметив Сашу в дверном проеме. Похоже, пришло время нам познакомиться.

– Привет, проходи, не бойся. Знаешь, кто я?

– Нет, – качает он головой.

– Я твой папа. Меня Илья зовут. Теперь буду жить с тобой.

– А где мама?

– Мама… уехала. В командировку. 

Илья.

– А ее долго не будет? – надломлено шепчет мелкий, вскидывая длинные ресницы.

– Ну… Она работает, у мамы дела.

Господи, ну какая глупость! Неопределённость хуже смерти… Со стороны кажусь себе канатоходцем, неверно балансирующим в воздухе. Того гляди, сорвусь в пропасть отчаяния и неизвестности. Сколько еще я буду врать Саше? Самому себе? Смотреть в глаза ее сотрудникам и людям, участвующим в поисках?

– Ты будесь со мной зыть?

– Да, Саша. Если ты не против.

– А почему тебя не было ланьше? Ты тоже… был в командиёвке?

– Вроде того…

Саныч приезжает за мной через полчаса. Вежливо здоровается и знакомится с Анной Филипповной. Проходит в уютную гостиную, хвалит дом, ободряет няню. Слышу его шаги и голос со второго этажа. Беру Сашу за ладошку и спускаюсь к помощнику.

– Илья, поедем к частному детективу и в фонд. Надо действовать по горячим следам. Не медлить, не поддаваться панике.

– Правильно, – оживляется Анна Филипповна. – Поезжайте, Илья Владимирович. Я за Сашенькой присмотрю.

– А как же осмотр гаража? Цымбало собирался приехать сюда для расследования.

– А ты им зачем? Пусть осматривают. Если что-то понадобится, сразу приедем, – кивает Саныч.

Сан садится за руль, сосредоточенно вглядываясь в дорогу. Наверняка что-то обдумывает. Я успел узнать помощника за время нашего сотрудничества. Его напряженная поза, складка между бровей, поджатые губы – все кричит о непрерывном мыслительном процессе.

– Сан, говори уже, не молчи, – устало вздыхаю, откинувшись на спинку кресла.

– Сначала едем к детективу, Илья. Я узнал, что в фонде работают четыре ключевых фигуры. Остальные – мелкие сошки, обслуживающий персонал… Бухгалтер, юрист, начальник отдела кадров, секретарши. Им невыгодна смерть Евы. Уж прости… буду называть вещи своими именами.

– Валяй, – сглатываю я.

– Кто эти люди? Детектив сможет выяснить всю подноготную?

– Конечно. За этим мы и едем к нему, – Сан крепче сжимает руль.

– А что с фирмой Андрея Васильевича? В недалеком прошлом я выгодно продал акции нескольких филиалов, оставив Еве лишь один. Насколько мне известно, он благополучно функционирует, дела там налажены, руководство надежное.