В общем выучилась, в люди выбилась и на достигнутом останавливаться не собираюсь. И тебе, Светка, закиснуть не дам! И не вздумай перечить, ты меня знаешь.

Слово свое Наталья сдержала, закиснуть маме не дала. И на достигнутом, кстати не остановилась, сейчас она, Наталья Перелыгина, известный девелопер, акула в строительном бизнесе, мама моя, работает у нее в компании.

БМВ выруливает налево, вот наконец и сквер.

— Родион, не забудь притормозить у центрального входа.

— Кристина, и не подумаю, сказал же, до дома подвезу. Адрес, уточни. Затылком чувствую, как ты волнуешься, не могу свою без пяти минут коллегу, в таком состоянии бросить посреди улицы. Я слышал твой разговор с братом, мне он не понравился. А раз, ты посоветовала брату полицию вызывать, значит существует угроза.

Не комплексуй, Кристин, это отец ваш должен комплексовать, низко себя ведет чел, упрекая собственного несовершеннолетнего сына, алиментами. — бросив короткий взгляд в обзорное зеркало, известил настырный блондин.

— Родион.

— Кристина. Теряем время, говори адрес.

Переупрямить меня решил. Да, и... Сказала. Улицу и номер дома.

Горе-родитель, стоял напротив подъезда, изображал статую. Углядела его от торца.

Выглядит неплохо, моложавый, подтянутый, хорошая стрижка, ни единого седого волоса, белоснежное поло, оттеняет ровный загар.

Меня он тоже сразу узнал, как не странно.

Оскалился всеми зубами, стоило мне из салона машины выбраться.

— Кристина! Здравствуй, какая ты стала, да я и не сомневался, знал, что красавицей вырастешь! — говорит мне, а сам, БМВ разглядывает.

Ну да, люксовый автомобиль интереснее, нежели какая-то дочь.

Церемонии разводить не стала. Здороваться, тоже.

— Что за чушь, ты нес Жорке? Про крестьянских детей, в борозде? Кто тебя обдирает, как липку? Тебе не стыдно, рот открывать? Нарисовался, смотрите на него, с ребенком об алиментах поговорить!

Хлопнула дверца, Родион покинул автомобиль. Подошел, и... Обнял меня за плечо.

— Что вы скалитесь аллигатором? Отвечайте по существу! В зависимости от вашего ответа, я решу какие меры воздействия применить! — глядя в упор на папашу, отчеканил серьезным тоном.

Папаша опешил. Скалится прекратил, сглотнул воздух.

— Вы о чем, молодой человек, какие меры. Кристина, я со Светой хотел поговорить, думал дома она, я не знал, что мальчик один, мне должность предлагают, зарплата белая, двадцать пять процентов удержат...

— Ну ты и мразь, — перебила не дослушав.

— Не, ну тут радикальные меры нужны. Чтоб никаких должностей не светило. Посодействую. У меня руки длинные. И связи обширные. Прославлю вас. Работодатели станут шарахаться. И соседи. И вообще все. Так и поступлю, если еще раз побеспокоите! — рявкнул Родька.

Папаша поежился, глаза забегали, собрался что-то сказать, уже открыл рот, и тут, грохнула металлическая дверь подъезда. Выскочил Жорка, подбежал к нам.

Протянул папаше конверт.

— На, забери. Здесь карта и пинкод, и все деньги какие ты присылал, только пользоваться нельзя пока мне восемнадцать не исполнится. Мама сказала, что сам распоряжусь, я распорядился. Подавись своими алиментами. — голос у братика дрожал.

— Ну? Заберешь у ребенка карту? — процедил Родион.

— Да... Нет... Пойду я...

— Иди. И больше не появляйся без приглашения. Уяснил?

— Да-да...

4. 4

/Родион.

— Спасибо, Родион, за поддержку, без тебя было бы проблематичнее избавится от этого человека, — Кристина повела плечом, освободилась от моей руки.

Как-то само собой получилось, обнял ее перед горе — папашей. Папаши уже и след простыл, а я все продолжал обнимать.