— Разве господин дал разрешение разговаривать со мной? — широко расставленные глаза смотрели с нескрываемым осуждением.

Так строго на меня смотрела мама, когда я принесла двойку в первом классе. И то — один-единственный раз. Потому что после этого в моей жизни были только пятёрки.

— Э-э, нет. Но он и не запрещал.

— Если не разрешено, значит, запрещено.

И вышел, оставив меня в полном недоумении…

К спальне примыкали гостиная и санузел внушительных размеров. Вот тут знали толк в намывании телес, потому что треть роскошного бело-золотого пространства занимала не какая-нибудь захудалая лохань, а полностью прозрачная ванна.

Шик и блеск в одном флаконе!

Я долго отходила от недомолвок Вилора и потому не успела заглянуть во все уголки нового жилища, как дверь неслышно отворилась, и в комнату вплыла девушка с деревянной шкатулкой в руках. Фасон её длинного, нежно-зелёного платья даже отдалённо не напоминал форму прислуги.

— Доброго времечка вам, — улыбнулась она, сверкнув изумрудными глазищами, — я Фрадка.

— Арника.

Девушка была весьма симпатичной — этакая озорная лесная нимфа со вздёрнутым веснушчатым носиком, короткими кудряшками шоколадных волос и тонкой шеей.

— Мне велено подготовить вас для ночи с господином, Арника.

Сердце тут же ухнуло в пятки, а на глаза навернулись слёзы — глупые надежды не оправдались. Но я сумела скрыть свои чувства, сделав вид, что всё идёт по заранее одобренному плану.

А потому лишь царственно кивнула довольно-таки нагло рассматривающей меня новой знакомой.

— Пройдёмте в умывальню, — в её голосе прорезались повелительные нотки, не сочетающиеся с легкомысленной внешностью, — Примете ванну, а я вам помогу подготовить тело так, чтобы господин получил истинное наслаждение.

Да твою ж…

Не меньше часа Фрадка мыла мою богатую шевелюру, делала какие-то примочки и припарки, растирала тело душистыми травами, солью и маслами. Замечательная от природы кожа превратилась в идеальную и, кажется, начала мягко светиться…

Потом девушка прикоснулась прозрачным камушком к мокрым волосам, и те, мгновенно высохнув, рассыпались по плечам тяжёлыми блестящими локонами.

Отличная замена старому доброму фену.

— Господин приказал оставить волосы распущенными, — как бы между делом сообщила она, — сейчас принесут ужин, а пока выпейте.

Достала из ящика пузырёк с тёмно-синей жидкостью и протянула мне. Ужас какой-то.

Чернила чернилами!

— Что это?

— Магическая вытяжка из цветов тару. Усталость как рукой снимет.

Послушно выпила тягучий напиток и скривилась — вкус канцелярского клея, который я сдуру попробовала в детстве, был куда приятнее этой бурды.

— Да, — кивнула Фрадка, — гадость, но очень действенная. Через пять минут будете свежее лепестков молодой розы. Господин редко кому даёт эту вытяжку. Слишком дорогая.

Мне почудилось или в её голосе промелькнула тщательно скрываемая зависть? А, может, наоборот? Злая насмешка?

Из гардеробной, которую при осмотре покоев я не заметила, Фрадка принесла длинное бледно-золотое платье с довольно-таки пышным, но насквозь прозрачным подолом, оголёнными плечами и открытой спиной. Полностью обнажённой я бы выглядела ничуть не более откровенно.

— А другого платья нет?

— Господин приказал надеть это, — ответила «нимфа» тоном, не терпящим возражений.

Поступив в распоряжение нового хозяина, все последние дни я сознательно подавляла рвущиеся наружу эмоции. Но сейчас почувствовала, что стою на краю. Ещё немного — и всё. Крышу просто-напросто сорвёт в самый неподходящий момент. А потому, глядя в зелёные глаза горничной или кто она там на самом деле, несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, с удовольствием отметила замешательство, расцветшее на милом лице, и гордо вошла в царство моды.