Едва успела выставить на сервированный стол завтрак, как раздался звонок в дверь. Марк не изменял себе никогда, всегда безупречен, с букетом красных роз и обворожительной улыбкой. У меня даже иногда по отношению к нему возникало чувство неполноценности. Вот как можно выглядеть так после ночных перелётов со сменой нескольких часовых поясов? Утром, до душа, со мной лучше вообще не встречаться, а вот ему хоть бы хны. Идеален...

— Здравствуй, родная, — и протянул букет красных роз, входя в квартиру. — Скучала?

— Очень. Завтракать будешь?

— Конечно, как я могу отказаться от твоих шедевров?! Ты даже простую яичницу готовишь божественно. Волшебные ингредиенты?

— Естественно, — подыграла ему, нежно обнимая за шею и целуя.

— Я так и знал! — патетично воскликнул Марк.

— Пошли есть, театрал, — потянула его на кухню.

— Мм-м, а запах... Малышка, я тебя от всех спрячу, будешь баловать своими умениями только меня.

— Я буду сопротивляться такому произволу. Это же рабство.

— Нет, дорогая, это замужество.

— За мужество дают орден, а у тебя мне светит тюрьма с рабскими условиями труда, между прочим.

— Почему это сразу с рабскими? — возмутился Марк. — Я буду платить тебе любовью.

Я лишь усмехнулась. Такие разговоры для нас стали уже своего рода традицией, но дальше этого дело пока не шло.

Приятно наблюдать, как приготовленная тобой еда исчезает с тарелки, а люди получают от этого гастрономическое удовольствие. Пока Марк завтракал, я пила кофе и любовалась им.

— Не смотри на меня так, чувствую себя проглотом.

— Мне приятно, когда ты ешь с таким аппетитом. — Поставив чашку в мойку, подошла и обняла Марка за плечи. — Я очень, очень, очень скучала. Надеюсь, у тебя останутся силы после трапезы на меня?

Марк слегка напрягся, совсем чуть-чуть, но я его уже достаточно хорошо изучила, чтобы ловить настроение на лету.

— Давай не сейчас, только с самолёта, потом два часа на машине...

А вот это что-то новенькое... Он никогда ещё не отказывался от такого предложения. Обычно оно всегда поступало от него, но, видно, не в этот раз.

— Останешься у меня или к себе поедешь?

— Нет... Не сегодня... Лисёнок, сядь, нам надо поговорить.

Расположившись на противоположном стуле, молча взирала и ждала начала нашего, судя по всему, непростого диалога. Марк, напротив, не спешил его начинать. Пил кофе и смотрел куда угодно, но не на меня.

— Лесь, не смотри так.

— Как так? — выделила последнее слово интонацией.

— Осуждающе.

— А есть за что?

— Нет, конечно, — слишком уж торопливо ответил мужчина. — Но...

— Но?

— Тебе бы следователем работать, а не пряники с тортиками печь, — тяжело вздохнул и замолчал, рассматривая кофейную гущу на дне чашки, наверное, пытаясь собраться с мыслями, а вот я, наоборот, начала чувствовать раздражение. Терпеть не могу эти хождения вокруг да около.

— И что же она тебе предсказывает?

— Кто? — не понял моего вопроса Марк.

— Гуща. Ты так старательно её разглядываешь, вот я невольно и задаюсь вопросом, что же там?

— Не иронизируй. — Марк решительно поставил кружку на стол и посмотрел наконец-то на меня. — Лесь, мне предложили хорошую должность в Москве, и я согласился.

— И?

— Ты же не поедешь со мной?

— А какой ответ ты предпочёл бы услышать?

— Лисёнок, я ведь знаю, как много ты вложила сил в свою кондитерскую. Это твоё детище, которое...

— Вот я сейчас пытаюсь понять, ты ищешь железобетонные аргументы, чтобы я осталась здесь?

— Нет, я пытаюсь сделать, чтобы нам двоим было хорошо, понимаешь?

— Пока не очень... Ты готовишь меня к тому, что хорошо нам будет по отдельности, так? — Встав из-за стола, начала собирать грязную посуду и составлять в посудомойку.