— Успокойся, пожалуйста.

— В самом деле, — кивнул охранник, намекая, чтобы Антон прислушался. — Твоя девчушка дело говорит.

Антон еще раз дернулся, но его крепко держали. Мужчина обозлился и потянулся к дубинке, висевшей на ремне.

— Пожалуйста, не надо, — я схватила мужчину за руку. Хотелось разреветься, происходящее будто сводило с ума.

— Не трогай его, Снегирева! — рявкнул Леваков раздраженно, но я не обратила на него внимания, придумывая различные способы, как в случае чего остановить охранника. Не хватало еще, чтобы Левакова избили.

— Пожалуйста, Антон, — я перевела умоляющий взгляд на парня, ощущая, как по щеке покатилась слеза. — Прекрати!

— Убери от него свои руки, — прошипел Леваков. По его лицу бегали желваки. Казалось, он едва сдерживался, чтобы не начать вновь дергаться и кричать.

— А вон и скорая, — сообщил другой охранник.

Все сложно ожили, начали подниматься, суетиться, Света даже подбежала к Максиму, хотя до этого к его обмякшему телу никто не приближался.

Желтая машина с надписью «Реанимация» остановилась у железных ворот и несколько фельдшеров выскочили из нее, устремившись к пострадавшим. Они осмотрели ребят, проверили пульс и зрачки.

— Жив! — сообщила женщина-врач, осматривавшая Макса. Я с облегчением выдохнула и наконец отпустила руку охранника.

— Второй тоже дышит. Андрей, давайте носилки!

Из автомобиля скорой вышел высокий жилистый парень, открыл дверцы и вытащил носилки.

— Я с вами, можно? — слезно попросила Надя.

— Надя! — прорычал Леваков, но девушка его не слушала. Она немного отошла от Кости, позволяив уложить его на носилки, а затем с каменным лицом прошла мимо нас и уселась в машину скорой помощи. Максима тоже погрузили, но сопровождать его никто не вызывался. Даже блондинка, которая так и липла к парню, подобно жвачке, лишь скривилась и ушла обратно в беседку. Видимо, любовь закончилась раньше, чем началась.

— В какую больницу вы их повезете? — крикнула я вдогонку.

— В первую, в травматологию, — сообщил медработник и двери авто захлопнулись. Скорая, вместе с плачущей Надей, отправилась в город.

Как только больных увезли, охранники отпустили Антона, приказав, чтобы через пару минут и духа нашего там не было. Детишкам тоже посоветовали не задерживаться, и даже потребовали возместить ущерб за испорченное настроение других отдыхающих.

Я не знала, что делать дальше и как выбираться из этой глуши. Решив попытаться вызвать такси, я вытащила из кармана телефон, но Леваков неожиданно схватил меня за руку и потащил за собой. Его горячие пальцы крепко впились в мое запятье, прикосновение словно обожгло кожу. Едва поспевая за парнем, я засмотрелась на спину Антона. Сердце в груди забилось быстрее.

Возле черного джипа у ворот Леваков остановился, открыл пассажирскую дверцу и практически силой запихнулл меня внутрь. Он ничего не спрашивал, я в свою очередь ничего не говорила. Сев за руль, Антон молча завел двигатель, дал по газам и мы поехали в неизвестном направлении.

Я отвернулась к окну. На трассе почти не было машин, поэтому мы достаточно быстро догнали скорую. Хоть Леваков и превышал скорость и, скорее всего, нарушал правила, ловко проскакивая между другими автомобилями, ехать с ним было совсем не страшно.

Я тайком поглядывала на профиль Антона, на его руки, сжимавшие руль. Удивительно, раньше я бы не подумала, что такой парень может безрассудно кинуться в бой. Наверное, он только притворялся холодным и грубым, пряча за этими качествами себя настоящего: доброго, заботливого, готово пожертвовать собой ради кого-то. Возможно, я снова его идеализировала, может, любовь заставляла меня видеть того, чего нет, однако глубоко в душе хотелось, чтобы мое преставление о нем совпало с действительностью.