– Мы ис­кус­но пре­под­но­сим ложь, по­то­му что прав­ду от­сто­ять по­рой не­воз­мож­но. Прав­да ра­нит ку­да силь­нее лжи. Силь­нее, вот толь­ко боль от не­ё рез­ка и мгно­вен­на, а ложь тра­вит ду­шу го­да­ми.

Нет. Два­ж­ды мне по­ка­зать­ся не мог­ло…Сле­до­ва­тель ви­тие­ва­ты­ми, за­вуа­ли­ро­ван­ны­ми тро­пин­ка­ми стре­мит­ся вы­вес­ти ме­ня на че­ст­ный, ду­шев­ный раз­го­вор.

Со­хра­няя не­при­нуждённое вы­ра­же­ние ли­ца, по­вер­ну­ла го­ло­ву и как ни в чём, ни бы­ва­ло, мо­но­тон­но про­го­во­ри­ла, – хо­ти­те знать прав­ду — вам её ни­кто не рас­ска­жет! Вам рас­ска­жут толь­ко свою вер­сию. Ес­ли хо­ти­те знать прав­ду, вам при­дётся ис­кать её са­мо­стоя­тель­но.

Юрий Сер­гее­вич в знак со­гла­сия бы­ст­ро по­ка­чал го­ло­вой.

– Это точ­но. И будь­те уве­ре­ны, Ма­рия, что я обя­за­тель­но до­ко­па­юсь до ис­ти­ны. Это де­ло для ме­ня очень важ­но. Я лич­но знал Плот­ни­ко­ва.

Уг­рю­мо ух­мыль­ну­лась. Ме­ня не стои­ло убе­ж­дать в пра­во­те слов Бра­ги­на. По­ни­ма­ла, что этот че­ло­век обя­за­тель­но до­ведёт де­ло до кон­ца.

Страх слов­но ост­рые лез­вия по­лос­ну­ло мои внут­рен­ние ор­га­ны. Глав­ное, что­бы Бра­гин в сво­их ко­па­ни­ях, яму са­мо­му се­бе не вы­ко­пал и не при­шёл к сво­ему ло­ги­че­ско­му кон­цу су­ще­ст­во­ва­ния.

– Юрий Сер­гее­вич, ес­ли мой до­прос окон­чен, то ес­ли вы не про­тив, я пой­ду, – с мол­ча­ли­во­го одоб­ре­ния сле­до­ва­те­ля вста­ла со сту­ла и, бе­реж­но по­до­дви­нув его к сто­лу.

Уже со­бра­лась ухо­дить, как вне­зап­ная ост­рая и про­во­ка­ци­он­ная ре­п­ли­ка ос­та­но­ви­ла ме­ня.

– Вы лю­бов­ни­ца Лю­то­ва?

Один про­стой во­прос…и всё…Ме­ня слов­но хо­лод­ной во­дой на мо­ро­зе об­ли­ли. За­сты­ла на мес­те, не в си­лах да­же сде­лать шаг.

– Что?

– Ма­рия Ми­хай­лов­на, вы слы­ша­ли во­прос, – бо­лее ни­ка­ко­го дру­же­люб­но­го то­на не про­сле­жи­ва­лось. – Вы лю­бов­ни­ца Лю­то­ва?

Гнев вра­чу­ет­ся вре­ме­нем, не­на­висть же не­из­ле­чи­ма…

Боль па­ра­ли­зо­ва­ла ра­бо­ту серд­ца, не­на­висть ду­ши­ла, унич­то­жа­ла, раз­ры­ва­ла на кус­ки.

Лю­бов­ни­ца? Что го­во­рит этот че­ло­век? О чём ду­ма­ет? Лю­тов – че­ло­век, раз­ру­шав­ший мой мир. Рас­топ­тал честь и дос­то­ин­ст­во. Уни­зил. По­гу­бил.

Ужас­ная ночь…Тот са­мый мо­мент па­де­ния на са­мое дно ни­ко­гда не за­бу­ду. Ни­ко­гда не про­щу.

Из­на­си­ло­ва­ние рав­но­силь­но убий­ст­ву. Не­да­ром пси­хо­ло­ги­че­скую трав­му из­на­си­ло­ва­ния при­рав­ни­ва­ют к трав­мам, по­лу­чен­ным в зо­не во­ен­ных дей­ст­вий.

На­до по­ни­мать, что оно не име­ет ни­че­го об­ще­го с сек­су­аль­но­стью. Это чу­до­вищ­ное, умыш­лен­ное на­си­лие, ко­то­рое ис­поль­зу­ет секс как ору­жие. Мои пе­ре­жи­ва­ния в этот мо­мент близ­ки к пе­ре­жи­ва­нию по­те­ри жиз­ни. На­силь­ник уби­ва­ет то, что даёт че­ло­ве­ку спо­соб­ность же­лать, лю­бить, до­ве­рять — а зна­чит, жить…

По­до­нок убил ме­ня. Жес­то­ко и бес­сер­деч­но, с от­кро­вен­ным са­ди­стом унич­то­жил.

Из­на­си­ло­ва­ние, как ка­та­ст­ро­фа, об­ру­шил­ся, раз­ру­шая смысл су­ще­ст­во­ва­ния, свя­зи с дру­ги­ми людь­ми и ок­ру­жаю­щим ми­ром.

Мир ста­но­вит­ся ис­точ­ни­ком по­сто­ян­ной уг­ро­зы: ес­ли не­мыс­ли­мое слу­чи­лось, раз, оно мо­жет по­вто­рить­ся. По­те­ря­ла до­ве­рие, ко­то­рое не­об­хо­ди­мо, что­бы встре­чать­ся с дру­гим че­ло­ве­ком, лю­бить, на­сла­ж­дать­ся бли­зо­стью.

Лю­тов за­ста­вил ме­ня по­ве­рить, что моё те­ло мне не при­над­ле­жит, что он мо­жет де­лать с ним, что хо­чет и ко­гда хо­чет. У ме­ня за­кре­пи­лось чув­ст­во, что оно со­всем без­за­щит­но — как в от­кры­том дос­ту­пе. Ко­гда с то­бой та­кое со­тво­ри­ли, воз­ни­ка­ет чув­ст­во, что ты ни­че­го не сто­ишь.