- Любовь, чего сидишь, отойди, Волдырь пива хочет, - прочирикала мне Мирин. Я тут же подорвалась и послушно отскочила в сторону. Человек-шкаф величественно прошествовал к стойке, бухнул на нее пустую кружку размером с бочонок и забрал другую – такую же, но полную.

- Изв-вините, - покаялась я, но представленный мне Волдырь не обратил на случайную помеху никакого внимания.

- Айша, ты щас умрешь! – Мирин тут же атаковала освободившуюся барную стойку, грозно размахнувшись и припечатав к ней лист бумаги. – Она и правда крестница феи!

И Мирин ткнула в меня пальцем, едва не попав в глаз. Постояльцы тут же заскрипели стульями, разворачивая к нам свои жуткие физиономии. Я почувствовала себя товаром на прилавке купца, нахваливающего товар.

- Да ну? – у Айши из рук выпала и загрохотала по полу кружка Волдыря.

- Да! – радостно подскочила Мирин, растянула листок на манер скрученных грамот для глашатаев, откашлялась и звонким голоском зачитала феину писанину всем интересующимся. Народ, как и ожидалось, беззастенчиво заржал, но это лишь усилило пыл обеих девушек (так уж и быть, припишем бармена к женскому племени).

- Прелесть! – жутковатым хором откликнулись обе «дамы», как только декламация закончилась, и закружились по комнате, радостно визжа и заставляя стулья ходить ходуном по вибрирующим половицам.

Постояльцы привычно уворачивались и берегли свою посуду. Но хуже всего было то, что, закончив свой танец, дамы налетели на меня, усадили и принялись трещать над головой, не давая опомниться:

- Завтра же! – грохнула Айша.

- Да, завтра! – пискнула Мирин.

- Что завтра? – я подобралась, словно в ожидании удара.

- Завтра мы организуем тебе встречу с принцем!

- Чего?!

Ну все. Начинается.

4. Глава 3. Про первый блин и прочие неприятности

Ночью я решила бежать. Нет, ну правда, не оставаться же среди этих бандюков? Сегодня они ко мне добры, а завтра горло перережут.

В общем, едва только в башне стихли последние звуки, как я осторожно выскользнула из своей комнаты и на цыпочках принялась красться вниз по лестнице. Кожаные туфли были мягкими, и ступали беззвучно, а вот рассохшаяся от старости лестница уже на первой ступеньке выдала оглушительный скрип.

Я замерла и вжала голову в плечи. Однако, ничего не произошло. Простояв так минуту, я услышала лишь невнятный шорох – как будто птица снаружи пролетела. Я выдохнула и вытянула ногу к следующей ступеньке.

- Уииик! – подло скрипнула та. Ё! Ненавижу деревянные лестницы!

Я опять вжала голову в плечи и замерла. Но нет, и в этот раз пронесло. Я сделала еще один шаг.

- Уиииэк! – скрипнула и треснула под ногой третья ступенька. Да бляха муха, что ж это такое! Вы про ремонт когда-нибудь слышали, господа бандюки?

Собрав всю волю в кулак, а длинную юбку – в комок под грудью, я глубоко вдохнула и быстро-быстро пробежала вниз по лестнице.

- Уик-э-уик-хр-уик-кытс-уик-уик-уик… - отозвалась лестница целой серенадой.

- Бах! – а вот это уже резко открывшаяся дверь треснула меня в лоб.

- Уй-ё! – завершила я выступление, плюхнувшись на попу и схватившись за ушибленное место.

- Люба, ты за водой? – зевнув, спросила меня сонная Мирин, потирая глаз кулачком. – Мне тоже принеси.

- Д-да, конечно, - ответила я под аккомпанемент бешено колотящегося сердца. – Сейчас принесу.

Тихариться дальше не имело смысла. Мысленно выругавшись, я спустилась в кухню, откинула шторку и замерла.

Во мраке ночи на меня сверкнули чьи-то глаза. Темный силуэт был огромным, в руке его блестел под лунным светом мясной тесак.

- Мамочки! – пискнула я и поняла, что водичка сейчас потечет из меня самой вполне естественным образом. А то и не только водичка.