Нам оставили бесплатные лекарства: арбидол и антибиотик, поскольку температура держится со среды. Сказали, что, если ковид подтвердится, приедет бригада и лечение изменят.
Поразила оперативность, ну и лекарства. Прямо скажем, недешевые. Тест тоже бесплатный. Вот такая в столице медицина.
Номер 122 реально работает. Не надо голову ломать, куда обращаться и где сдавать тест, если беда приключилась, к примеру, в рождественские каникулы. Очень удобно, мы это оценили.
Я думала, что это не ковид. Сама я чувствую себя нормально, маску дома не ношу, да и не изолируюсь от супруга. Температура нормальная, просто волнение за близкого человека. Так долго он еще не болел. Может, усталость накопилась.
В общем, будьте здоровы в новом году!
Продолжение следует…
– Что ты там строчишь? – хрипло спросил Сергей.
– Работаю.
Любите ли вы, лежа в мягкой траве, смотреть на небо? Держу пари, что да. Кто ж этого не любит? Особенно когда по небу плывут белоснежные облака. Каждое облако на что-то похоже. Или на кого-то. Зависит от фантазии. Так можно часами лежать и фантазировать, уносясь мыслями в неведомые дали. Тело становится сначала расслабленным, а потом и вовсе невесомым, и все печали и беды уплывают на спине огромного слона или между горбами белоснежного верблюда далеко-далеко, в страну снов. Словно и не было ничего.
…Фантазер, так она меня называла. Мы любили делать это на пляже. Меня всегда вдохновляли морские волны. Гораздо больше, чем облака, хотя и на небо я могу смотреть бесконечно. Мне казалось, что волны – это диковинные звери, которые приближаются к нам, чтобы все как следует разглядеть, но, испуганные нашими страстными стонами и ритмичными, тоже волнообразными движениями, отступают, едва коснувшись лапами песка. Или копытами. Они были такие разные, эти волны-звери, каждый раз новые, непохожие на тех, что мы так напугали накануне. Я, наверное, эксгибиционист. Мне нравится, когда кто-то наблюдает, как я трахаюсь. Но только если этот кто-то – животное. Собака там или кошка. Но лучше собака.
Хотя и похожие на сказочных персонажей волны меня в этом плане вполне устраивают. Они словно хотели у нас научиться, как заниматься любовью, но каждый раз пугались: уж слишком это было смело. Я видел их забавные мордочки и говорил своей подружке:
– А этот похож на олененка Бэмби. У него рожки. А рядом, смотри! Мама его. Какие они забавные. Настоящий зоопарк.
– Ну ты и фантазер! Облака у тебя похожи то на верблюдов, то на черепах, а волны, видишь ли, звериные морды!
– Мордочки. Они прикольные. Ты посмотри, посмотри…
Она смеялась. У нее-то не было фантазии. Совсем. Тогда я еще не понимал, что это бесчувственность. Люди, лишенные фантазии, они черствые. Приземленные. И у них нет сердца. Мне надо было понять это раньше, прежде чем все это со мной случилось. Весь этот ужас…
А я с детства такой. Фантазер. Мама порою сердилась, когда я застывал у какой-нибудь витрины. И говорил:
– Этот тортик похож на бульдога. А пирожное с белой глазурью – на барашка.
Я мог их разглядывать часами…
А теперь страдаю от того, что за стенкой с утра до вечера воет чужая собака…
…Итак, будущее я себе обеспечил. Теперь мне надо продержаться до того момента, когда я смогу реализовать свой план. На это, возможно, уйдет даже несколько лет, но надо соблюдать осторожность. Я ведь не хочу оказаться в тюрьме. Хотя мы все давно уже там. В цифровом концлагере. Но шанс вернуться к нормальной жизни все еще сохраняется.
Мне просто надо дожить до этого счастли-
вого дня. Когда скажут: все, пандемии больше нет. Долой перчатки и маски! Братайтесь, люди! Не соблюдайте больше никакой дистанции! Вы не заразны! Да здравствуют разгульные пятницы и Новый год в Египте или на далеких экзотических островах! Да здравствует секс на пляже! Снова и навсегда!