Что же делать?

Мозг заметался, ища выход, блуждающий взгляд наткнулся на взгляд Максима, и Ольгу будто ударило. Дернувшись, еле сдержав порыв вскочить и убежать, она торопливо отвернулась.

Скрип зубов альфы, кажется, был слышен даже в последнем ряду.

Вынеся приговор, альфа запретил обороты Илье и Алине и их увели – растерянного и подавленного мужчину и непрерывно скулящую волчицу с поджатым хвостом.

Сбор закончился, оборотни потянулись на выход, вполголоса обсуждая произошедшее, а Ольга так и сидела, не зная, можно ли ей вставать.

- Идём, - хлестнул голос Максима.

Женщина поднялась, многострадальные ягодицы тут же резко отозвались, но болезненные ощущения сразу сошли на нет, стоило ей принять вертикальное положение.

Похоже, она теперь несколько дней будет только ходить. Или лежать. Добровольно она больше ни за что не сядет!

  Максим стоял и ждал, когда волчица подойдёт к нему, и сразу ухватил её за руку, стоило ей очутиться рядом.

От прикосновения Оля вздрогнула и рефлекторно отшатнулась быстрее, чем смогла осознать, как это выглядит со стороны.

Альфа снова скрипнул зубами.

- Не дёргайся, - буркнул он, но руку убрал. – Я же сказал, что всё позади, больше подобное не повторится. Конечно, если ты  снова не соврешь мне при всех.

Умка свирепо зарычала, и теперь уже вздрогнул Максим.

- Идём, - повторил мужчина и, уже не ожидая женщину, пошёл впереди.   Ольге ничего не оставалось, как догонять – шагал альфа широко.

- Ты хочешь проститься с сестрой? – голос волка вернул в реальность. – Если да, то нам не домой, а к дому беты.

Проститься с сестрой – о чём это он?

- Ты чем слушала, когда я объявлял приговор? – возмутился Максим, догадавшись, что Ольга не понимает смысла вопроса. – Она уезжает в тундру. Прямо сейчас. И вы три года не увидитесь.

Чем слушала? Битой задницей! – от обиды у Оли на глаза навернулись слёзы. – Он ещё смеет её упрекать в плохом внимании, когда единственно, что она могла – стараться не упасть и не заскулить от боли? Не до его речи было, и тем более – не до сестры. Видеть Алину  у неё нет никакого желания. Как и Илью.

Что-то в ней надломилось или дало трещину, хотелось залезть в норку, свернуться калачиком,  пережить боль и унижение вдвоём с Умкой.

Сморгнув несколько раз, женщина сумела справиться с эмоциями – ещё не хватало, чтобы Максим видел её слёзы! Нет, так радовать его она не собирается!

Как её называла сестра? Снулая рыба.

Вот, рыбой она и будет – холодной, ко всему безразличной. И безмолвной.

- Идём к дому беты или домой? – повторил вопрос альфа.

Темнота не позволяла рассмотреть выражение глаз волчицы, но Оля приложила все силы, чтобы во взгляде не проскользнуло ни одной эмоции.

- Отвечай! – не выдержал мужчина, и добавил уже мягче: - Оля, не веди себя, как ребёнок!  Куда идём?

Наверное, он был прав – играть в молчанку было глупо, по-детски, бессмысленно, но женщина не могла заставить себя заговорить. Горло перехватил спазм, её затошнило, заболела голова, и волчица просто опустила взгляд, уставившись себе на ноги.

В очередной раз, скрипнув зубами, Максим развернулся и пошёл, не оглядываясь, уверенный, что самка никуда не денется – поспешит следом.

Так, молча, они дошли до своего дома, вошли внутрь.

Ольга сразу заняла ванную и провела там почти час, глядя на текущую воду, пока Максим не позвал её, приказав выходить.

Приказы вожака надо исполнять.

Вздохнув, женщина вытерла лицо и руки, вышла из ванной и замерла, не зная, куда идти дальше.

В спальню не было желания. На кухню? Принюхалась – волк ждал её в зале.